Дом, который разрушил Асад

Сириец Муханнад Алькхалиль, 28-летний аспирант РУДН, находится в безвыходном положении: его семья в городе Идлиб больше не может платить за его учебу. А чтобы получить рабочую визу, ему нужно вернуться в Сирию, где преследуют за любые антиасадовские высказывания. 

​– Когда революция началась, она некоторое время была мирной. Потом начали воевать. Как начали? Асад привел армию в города и велел разгонять демонстрации. Тогда несколько человек из командования решили, что миссия армии – сохранить народ, а не кресло Асада. Поэтому стали покидать  армию. Первым ее покинул офицер по имени Хуссейн Хармуш. Когда-то и он учился в России.

Отделившись, он создал Сирийскую свободную армию. За ним последовали более 50 тысяч человек.

Воевали, буквально, с чем убежали. Один солдат убежал с автоматом.  Другой – с танком. Не знаю, как его зовут, но все стали называть его Танк. О нем даже есть документальный фильм.

Если бы Сирийскую свободную армию финансировали, они бы смогли победить армию Асада. Мир вмешивается в то, что происходит в Сирии поддерживая тех или других в зависимости от собственных интересов. Сирийскую свободную армию не поддерживает почти никто. Кому-то этот конфликт выгоден.

Разрушенный дом семьи Алькхалиль в Идлибе

Очень страшно, когда умирает человек, даже за Асада. Я не хочу, чтобы кто-то умирал, будь он "за" или "против". Ради чего умирать? Чтобы одна семья управляла Сирией вечно? Их дети живут очень хорошо, не в холоде и голоде. А все остальные сирийцы страдают: и те, которые "за", и те, кто "против".

Три миллиона сирийских детей сегодня не ходят в школу. 8 миллионов беженцев. Страна уничтожена на 80 процентов. Раньше было много бедных. Наша семья жила нормально – не богато и не бедно. Я родился в 1987 году. Когда мне было 6 лет, я пошел в школу. И вот мы с утра собираемся в школе и начинаем повторять, что  всегда будем единым народом, что партия "Баас" всегда будет нами управлять и что наш великий президент – тогда это был Хафез Асад, отец Башара – будет вечно.

Когда я был в 9-м классе, Хафез Асад умер и президентом стал Башар Асад. Школы называли "асадовскими". Если кто-то спрашивал, вы откуда, нужно было отвечать: "Я из асадовской Сирии". Не из Сирийской Арабской Республики. Стадионы – только стадионы Аль-Асад. Поликлиники, больницы. Главная улица – улица Асада, главный мост – мост Асада.  Говорили, что не существует другой сирийской истории, кроме асадовской: Асад – наш основатель.

До 15 марта 2011 года я тоже кричал, что Башар – наш правитель и защитник. Но 15 марта 2011 года на мирных протестах убили несколько человек, в том числе детей. Я долго об этом думал. Власть не может убивать детей. Если бы Асад правда был великим, он должен был уйти. Или защищать этих детей или уйти. А он их убил.

С тех пор, как началась революция, я не был в Сирии.

Я никогда не держал автомат в руках, не воевал, ни с кем не ругался, ни о чем резко не говорил. Однако по меркам моего правительства, если я просто высказываю свое мнение, я уже предатель.

Я сразу, как встану утром, даже не умываясь, открываю телефон и смотрю новости. И сразу пишу брату: "Как у вас дела? Вы еще живы?"

Моя семья сейчас живет у дяди, потому что наш дом разрушили. Солдаты режима бросали бомбы. Слава богу, никто не пострадал, потому что люди различают сигналы, знают, когда начнутся бомбардировки, и убегают. Слава богу, мои родители успели убежать, а дом – ничего страшного.

Мама Муханнада Алькхалиля

В моей жизни сейчас нет никаких радостей. Я ничего не праздную, ни Новый год, ни дни рождения. Так уже пять лет. Родителей, друзей и родных тоже не поздравляю: единственное, с чем можно их поздравлять каждый следующий день – с тем, что остались живы. Их жизнь – ожидание близкой смерти: кто-то умер сегодня, чья-то очередь завтра.Что происходит в нашем городе… Вам стоит минуту постоять у телевизора, включив какой-нибудь канал, вы поймете, что творится в Идлибе. Можно сказать, это одно из самых горячих мест в Сирии, где все против всех. И там повсюду смерть.

ИГИЛ для сирийской революции – первый враг. Я всегда буду за тех, кто будет воевать против ИГИЛ. Они пытаются превратить нашу революцию в халифат. Когда сирийский народ вставал против режима, он требовал свободы и достоинства, а не новых диктаторов. Сирия должна быть для всех религий, конфессий и наций.

Именно в Идлибе Сирийская свободная армия впервые победила ИГИЛ. Их выгнали из Идлиба до последнего человека! Из всего региона! Сегодня ИГИЛ в Идлибе нет.

Но есть другие террористы. Например, "Джебхат Аль-Нусра", это подразделение "Аль-Каиды". С ними наша армия тоже сражается. 

Другой важный фактор – причина возникновения ИГИЛ. Если бы не было режима, не было бы ИГИЛ. Если одного из них не будет, то второго автоматически через некоторое время тоже не будет. ИГИЛ – следствие.

Если Путин хочет воевать с ИГИЛ, я за. ИГИЛ – первые враги нашей революции. Но мне кажется, надо лечить причину их возникновения. Мое мнение: если бы правители мира хотели победить ИГИЛ, они должны были бы поддерживать Сирийскую свободную армию. Сегодня она единственная, кто смог победить ИГИЛ, полностью выгнать их из Идлиба. И обязательно выгонит "Джебхат Аль-Нусра", рано или поздно.

Мне жаль, что люди других национальностей, увидев сирийца, думают сегодня, что это либо террорист, либо слуга режима. В Сирии есть хорошие, интеллигентные, образованные люди. А также светские люди, которые недовольны режимом, которые впервые встали против режима. А во всем мире и здесь, в России, люди боятся сирийцев. Они не знают, что большинство воюющих на стороне ИГИЛ – не сирийцы.

Когда я говорю людям, что я из Сирии, то часто слышу: "Это из-за Америки у вас война!" И я не могу молчать! При чем тут Америка, если у нас президент – диктатор и коррупция, которую невозможно терпеть? Семья управляет Сирией уже 40 лет. Америка наблюдает за ситуацией, возможно, думает, как использовать ее в своих интересах, но вряд ли участвует. Причина нашей революции – наш президент, преступления его родных и близких.

И еще причина в нашем народе. Потому что он долго молчал. Мы молчали и терпели, терпели… Дали им возможность обнаглеть. Конечно, можно понять психологию диктатора: когда Башар Асад родился, его отец был президентом. И он слышал, как весь народ говорит: "Мы готовы отдать сердце и нашу кровь ради тебя, Асад". Он видел, что страна – это асадовская Сирия, и, видимо, думал, что это его огород или что там. И тут в 2011-м пришли люди и захотели этот огород забрать. Как это? Он же принадлежит отцу? Башар Асад родился с мыслью, что его отец – хозяин Сирии. Отец умер – он стал хозяином. Как кто-то может быть против?

В том, что Башар Асад так думает, виноват народ. В том числе и мой отец. Все виноваты. Они не должны были кричать "асадовская Сирия". Что эта семья сделала для Сирии? Страна была очень бедная, но народ молчал, был благодарен. В то время как двоюродный брат Асада, Рами Махлюф в 27 лет – самый богатый бизнесмен Сирии. Откуда деньги? Он придумал отличный закон: забирать 51 процент прибыли у других инвесторов. Каждый инвестор, который хочет делать бизнес в Сирии, должен отдавать 51 процентов прибыли брату Асада. И народ молчал и терпел.

Разрушенная аптека в Идлибе

Сирийцы, которые находятся в Москве, боятся говорить то, что думают. Боятся за родных в Сирии. И еще боятся России: здесь тоже не приветствуют, чтобы люди открыто высказывали мнение. Поэтому 90 процентов просто молчат.

Наше посольство поддерживает режим. У них люди, которые докладывают им о поведении московских сирийцев.

Недавно, когда у нас были выборы, я, как гражданин Сирийской Республики, не смог проголосовать. Потому что сначала нужно было написать заявление, что я хочу участвовать в выборах. Потом заявление отправляли в Сирию, рассматривали, предполагали, каков будет выбор, и если человек подходил, давали разрешение голосовать, а если не подходил, то не давали. Поэтому я, гражданин Сирийской Арабской Республики, не имел права участвовать в выборах. Я пытался искать подобные примеры в истории, но не нашел. Чтобы гражданин страны не имел бы права голосовать? Это, честно говоря, издевательство.

Сегодня я не могу вернуться в Сирию. Думаю, что даже не доеду домой, меня задержат и отправят в подвалы. Хотя я – аспирант, будущий аптекарь, с 2010 года живу в России, не ездил в Сирию, не участвовал в революции, ни против кого не воевал, ничего не нарушал.

В Сирии есть идеолог и писатель – Абд аль-Азиз аль-Хайр. Он из одного города с Асадом, они знают друг друга с детства. Он тоже выступил на стороне оппозиции. Так вот, как только он вернулся из Китая, третий год неизвестно, где он. А это известный писатель и бывший друг президента.

В 2013 году я закончил учебу: получил высшее образование. Ехать обратно было опасно: да и, честно говоря, я хотел учиться дальше в аспирантуре. Поступил за свой счет: деньги присылали родители. Сегодня, из-за ситуации в Сирии, они больше не могут поддерживать меня финансово. Работать в России я не имею права, поскольку у меня студенческая виза. Платить за учебу мне нечем.

Я написал заявление лично ректору, попросил перевести меня на бюджетное место. Когда было землетрясение в Гаити, всех студентов автоматически перевели на бесплатные места: но такого почему-то не сделали для сирийцев. Все заявления идут через посольство. Поскольку я высказывался против Асада, думаю, мне откажут.

Я не знаю, что буду делать дальше.

ПОМЕЩИК ВСЕЯ РУСИ

Помещик всея Руси
Министр сельского хозяйства Александр Ткачев – один из главных поборников сохранения санкций против западных продуктов и инициатор их уничтожения. "Уничтожая нелегальный груз, – утверждает министр, – мы поддерживаем нашего производителя".

xТкачев зашел ко мне и попросился на место отца, которому пора было выходить на пенсию. Я не возражал
Алексей Климов
По головам – это бы ладно; хорошо, если не по трупам
Алексей Климов
Нельзя останавливаться. Вперед и только вперед. Кто сегодня опоздает, тот завтра не догонит
Николай Ткачев
                       
  Станица Кущевская. Последнее слово Надежды Цапокi
▶ || 0:00:00... ⇱  

 

• 270p / 7,0MB

 

• 360p / 13,0MB

 

• 720p / 23,0MB

 

  ▶
XГригорий Бочкарев
19.11.2012 15:33
Станица Кущевская. Последнее слово Надежды Цапок

Сын собирался дать показания против неких влиятельных лиц, но был помещен в одиночную камеру
Мать Виталия Иванова
Мы добились того, что в нынешнем году годовой объем государственных инвестиций в Кубань в рамках федеральных целевых программ составит 7,5 млрд рублей
Александр Ткачев
Краевая власть практически уже создала "другую Россию", реализовав в отдельно взятом регионе мечтания российских "державников-традиционалистов" по освобождению страны от либерального духа
Сергей Маркедонов

Сложно сказать, в чем именно выражается эта "поддержка", поскольку именно возглавляемый Ткачевым Минсельхоз сейчас активно лоббирует идею резкого ограничения поголовья скота в личных хозяйствах. Формальный предлог – необходимость "наведения порядка в учете и обеспечении ветеринарной безопасности". По версии Ткачева, хозяйства, в котором не более 20 коров, это "нормальная небольшая ферма". А вот "когда в личном хозяйстве тысяча баранов в степи бегают или больше ста коров пасется" – это очень плохо, поскольку при этом якобы "нет никакого ветеринарного учета". Правда, наладить такой учет министерство не в состоянии или, точнее, вообще таким желанием не горит, предпочитая меры исключительно запретительно-ликвидационные: незачем, мол, каким-то мелким фермерам владеть тысячами баранов или сотней. Кто от этого проиграет, очевидно: тысячи фермеров, а вместе с ними – миллионы россиян-потребителей. Кто выиграет? Тоже не бином Ньютона: в выигрыше окажутся хозяева агроимперий, монополисты, устанавливающие цены на продукты и взвинчивающие их до потолка.
Также Ткачев заявил, что его министерство собирается в скором времени внести на обсуждение новый земельный закон, по сути, конфискационный, грозящий обернуться очередным земельным переделом, который лишит земли, опять-таки, массу мелких собственников. "По нашим оценкам, – откровенничал российский министр, – есть порядка 10 миллионов гектаров, которые потенциально могут быть вовлечены в сельхозоборот". По его словам, "речь идет о земле, которая в частной собственности и не используется". То есть как бы бесхозная? Только вот решать, насколько эта земля (находящаяся в частной собственности!) используется или не используется, будут чиновники: "Затем эту землю выставят на аукцион, – сообщает Ткачев, – и продадут добросовестному пользователю. Многие люди мечтают получить землю. Особенно там, где она плодородная, – центральная полоса, юг России…"
В переводе на человеческий язык это означает, что землю изымут в пользу тех же агромонополий – иных "добросовестных пользователей" к этому лакомому куску и близко не подпустят.
Самого министра весьма трудно назвать лицом, не заинтересованным во всем этом лично: семейный клан Александра Ткачева нередко называют владельцами самой крупной агроимперии России.
Из теплотехников в латифундисты
Путь Ткачева к мягким креслам местной, а затем федеральной власти абсолютно типичен для современной России: партбилет КПСС – комсомольский аппаратчик – советский директор – приватизация – постсоветский бизнес – депутатство… Александр Ткачев родился 23 декабря 1960 года в кубанской станице Выселки в семье аппаратчика районного масштаба. В 1978 году Ткачев поступил в Краснодарский

политехнический институт и окончил его в 1983 году, получив специальность инженера-механика. По окончании института стал работать теплотехником на Выселковском межхозяйственном комбикормовом заводе, где директорствовал его папа. Под отцовским началом рядовой теплотехник быстро стал главным механиком завода, а затем первым секретарем райкома комсомола. Комсомольский корабль уже тонул, однако начинающий номенклатурщик успел вовремя соскочить с этого "Титаника". Как только пошел обвал советской системы, вспоминал бывший первый секретарь райкома КПСС Алексей Климов, "Ткачев зашел ко мне и попросился на место отца, которому пора было выходить на пенсию. Я не возражал: провели бюро, исполком, межхозяйственный совет, назначили его директором, а отца перевели к нему заместителем". Несколько позже Ткачев обратился к секретарю райкома с очередной просьбой: присоединить к заводу одно из мощнейших межхозяйственных объединений края – "Мясопром", комплекс по откорму бычков, рассчитанный на вскармливание до 14 тысяч голов и в качестве своей кормовой базы имевший свыше пяти тысяч гектаров пашни. Как было не уважить столь авторитетного товарища: районный партбосс лично провел собрание в коллективе, отстранил прежнего руководителя и назначил нового, который вскоре изъявил "добровольное" желание слиться в трудовом порыве с комбикормовым заводом Ткачевых. Так возникла жемчужина будущей империи Ткачевых – предприятие "Агрокомплекс". К нему позже присоединили еще один межхоз – межколхозсовхозсад с 1300 гектарами фруктовых насаждений, на базе которого уже тогда работал консервный цех. Все это было еще при советской власти, хотя уже на ее закате. Так три "шикарных, современных, действующих, приносящих прибыль предприятия, оснащенных лучшим по тем временам оборудованием – в межколхозсовхозсаде были холодильные установки, в том числе из Венгрии, на 7 тысяч тонн, – и составили "Агрокомплекс", который, если верить нынешней краевой пропаганде, построил Александр Николаевич Ткачев", – сокрушался уже цитированный нами бывший первый секретарь райкома КПСС.
Стоит ли спрашивать, кто именно и как после краха социализма "вдруг" оказался хозяином этого агромонстра? Была собственность социалистическая, общенародная и государственная, а стала семейной латифундией. Кстати, согласно одному из указов президента Бориса Ельцина начала 1990-х годов, колхозные земли должны были получить вовсе не директора межхозов или председатели колхозов и прочие номенклатурщики, а селяне. Но им-то земля как раз и не досталась.
"Агрокомплекс" создавался не для Ткачева, – через много лет "после драки" восклицал все тот же Климов, – а для хозяйств района, чтобы они имели возможность перерабатывать свою продукцию, а не отдавать ее

кому-то. Разве тогда кто-нибудь мог представить, что предприятие, созданное несколькими поколениями тружеников района, окажется в руках одного человека – благодаря той грандиозной афере, которую назвали "прихватизацией"? Кто мог представить, что "Агрокомплекс", созданный десятью хозяйствами, проглотит своих учредителей? Получается, яйцо съело курицу…"
Затем "Агрокомплекс" за считаные годы, шаг за шагом, по одной и той же отработанной схеме "съел" практически все агропредприятия в округе: они в одночасье вдруг становились банкротами и поглощались, а для их руководителей – для тех, конечно, кто не "рыпался" и не "возникал" – находились теплые местечки в системе "Агрокомплекса". На вопрос журналиста, не шел ли Ткачев "по головам", Климов не без горечи заметил: "По головам – это бы ладно; хорошо, если не по трупам…". "Хозяйства подминали, используя административный ресурс, предъявляя претензии руководителям за какие-то ошибки. А найти же, к чему придраться, в хозяйстве можно всегда: там тракторист погиб, там склад сгорел и так далее", – рассказывал Климов в интервью журналу "Огонек". Подобные откровения, равно как и активные выступления Климова против экспансии клана Ткачевых, явно вызывали неудовольствие заинтересованных лиц: в 2001 году против Климова, который был тогда председателем колхоза, возбудили сразу семь уголовных дел! В дом его родителей бросили гранату Ф-1: ударившись о наличник, она отлетела в палисадник и взорвалась. Покушались и на него самого. Уцелел, даже от уголовных дел отбился, но спасти свой колхоз от поглощения ткачевским агромонстром не сумел…
"Фирма "Агрокомплекс", – сообщает официальный сайт АО, – была создана в 1993 году путем объединения комбикормового завода и комплекса по откорму крупного рогатого скота. За 20 лет пройден огромный путь становления и развития. Из небольшого предприятия фирма превратилась в крупнейший агрохолдинг страны. …Сегодня в состав фирмы "Агрокомплекс" входят более 40 предприятий различного профиля: растениеводства, рисоводства, мясного и молочного скотоводства, свиноводства, птицеводства, перерабатывающей промышленности и торговой деятельности. Масштаб предприятия – 16 тысяч работников и 200 тысяч гектаров пашни". "В 90-е мы заложили фундамент, и всего за два десятилетия коллектив создал мощный агрохолдинг: больше 60 компаний, более 22 тысяч сотрудников, 500 торговых точек!" – говорится уже в другом разделе того же ресурса.
По данным Forbes, "Агрокомплекс" сейчас крупнейший землевладелец в Европе: в его собственности ныне почти 500 тысяч гектаров.
Методы "созидания" были вполне "имперские": как не раз сообщал ряд региональных и центральных изданий, "Агрокомплекс" замечен в серии "недружественных поглощений", особенно с использованием административного ресурса. Еще в 1990-х годах, цитирую один из источников, "при содействии администрации Выселковского района и РОВД, Ткачев А.Н. начал скупать земельные паи акционеров ЗАО "Агрокомплекс". В результате все пахотные земли (десятки тысяч га) перешли в личную собственность семьи Ткачевых".
К слову, вся эта деятельность по созиданию семейной латифундии вовсе не мешала новоявленному помещику позиционировать себя до 2003 года в качестве правоверного коммуниста! А как еще ему было делать карьеру при коммунисте-губернаторе Краснодарского края Николае Кондратенко? Коммунист-капиталист Ткачев обрел сначала мандат депутата краевого Законодательного собрания, затем дважды был депутатом Госдумы, а в 2000 году Кондратенко сделал "ход Ельцина", назначив Ткачева своим преемником.
Когда Ткачев воцарился в Краснодаре, административный ресурс заработал на всю катушку. Вот выдержки из аналитической записки о положении в Краснодарском крае, опубликованной еще в сентябре 2004 года изданием "Правда-info": "Используя административно-силовой ресурс, осуществляет мероприятия (методом шантажа, угроз физической расправы) смены неугодных А.Н. Ткачеву глав администраций местного самоуправления, особенно перспективных богатых районов края, а также захват через процедуру банкротства наиболее прибыльных предприятий края, вывоз за границу их активов… Предприятия, хозяйства, банки, которые структурами А. Ткачева и 1-го заместителя А.А. Ремезкова берутся под личный контроль, активно используются ими для личного обогащения, а также для неконтролируемого перелива капиталов в теневую экономику и зарубежные банки..."
Одна из таких спецопераций – отъем у компании "Русский сахар" сахарного завода "Кристалл" в 2005 году – подробно описана на интернет-портале Южного региона "ЮГА.ру". Сначала на завод, расположенный в станице Выселки, повадились проверяющие: санэпидемстанция, природоохрана, пожарные. За ними пришли налоговики и прокуроры, потом прокуратура района возбудила в отношении ЗАО "Кристалл" и его должностных лиц множество дел об административных нарушениях:

"Несоблюдение экологических и санитарно-эпидемиологических требований при обращении с отходами производства и потребления, нарушение правил водопользования, осуществление деятельности, связанной с извлечением прибыли без лицензии". Выселковский районный суд мигом вынес решение о приостановлении производства на сахарном заводе – по причине загрязнения окружающей среды и, разумеется, несоблюдения правил техники безопасности на рабочих местах. А еще осенью, в самый сезон приема и обработки урожая, дороги к сахарному заводу перекрыли временные посты ГИБДД, не допускавшие туда грузовики со свеклой. Совет директоров компании "Русский сахар" поначалу даже обратился с воззванием о помощи к президенту Путину. Но, поняв, что это бесполезно, высказал готовность продать "Кристалл", "так как не дают нормально работать". Дальше уже дело техники: когда преуспевающий завод прогорел, его продали, новым владельцем стало ЗАО "Фирма "Агрокомплекс", председателем совета директоров которого был Николай Ткачев, отец губернатора края. Как заявлял Николай Иванович Ткачев, "нельзя останавливаться. Вперед и только вперед. Кто сегодня опоздает, тот завтра не догонит". Ныне эти слова отца министра и экс-губернатора в буквальном смысле занесены на скрижали – в учебную программу Выселковской школы №1.
Цапки и их "кураторы"
4 ноября 2010 года в станице Кущевской Краснодарского края в доме фермера Аметова были зверски убиты 12 человек, в том числе четыре ребенка, из которых один – годовалый младенец. Бойню учинили, по одной из версий, за отказ Аметова платить вымогателям. Людей резали и душили, по сути, на глазах у соседей. Резня шла долго, станичники не могли не слышать крики жертв, но никто не только не пришел на помощь, но даже не попытался вызвать милицию. Убийц, как выяснилось, в станице знали прекрасно: преступная группировка свыше 10 лет держала в состоянии смертельного страха два района.
Если вкратце, жила-была в районе банда, работавшая на семейство местных олигархов, лидером которой называли Сергея Цапка и его мать, Надежду Цапок, хозяйку фирмы "Артекс-Агро". Братья Николай (убит в 2002 году) и Сергей Цапки сколотили свою бандгруппу еще в 1990-х годах. Банда разрослась, окрепла и даже легализовалась – через мамину агрофирму. Фирма, в свою очередь, при полном непротивлении милиции, прокуратуры и ФСБ подмяла под себя с помощью банды другие хозяйства района. "Разделение труда" было почти идеальным: фирма "развивалась" и расширялась, а бандиты, которых числили охранниками входившего в агрохолдинг ЧОП "Центурион-плюс", занимались рэкетом и рейдерством, вынуждая окрестных фермеров отдавать свои наделы "мамаше Цапок". В архиве Радио Свобода сохранилось ее "последнее слово в суде". Запись 19 ноября 2012 года.

Непокорных усмиряли предельно жестоко и кроваво. Попутно, как оказалось, целое десятилетие банда "цапков" безнаказанно насиловала сотни девушек, высматривая и захватывая их на улицах, в школах, общежитиях и даже в их собственных домах. Более того, на "плантациях" Цапок-мамы обнаружили даже самых натуральных рабов – граждан Украины!
Когда после резни в Кущевскую примчался губернатор края Александр Ткачев, то, по его словам, все оказалось совсем не так: в своей речи перед станичниками губернатор заявил, что "никаких там 220 изнасилований не было, уже все проверено". Тут народ не выдержал и, не будь в зале мощного милицейского заслона, "начальнику Кубани" пришлось бы худо. А так, по свидетельству очевидцев, станичники лишь покрыли его отборной бранью.
Когда дело стали раскручивать, выяснилось, что и "компетентные" органы, и администрация края, по сути крышевали "цапков". Кубанские прокуроры годами упорно закрывали глаза на художества банды, а сам Сергей Цапок заседал в сельсовете Кущевского района, входил в Совет молодых депутатов Краснодарского края и в мае 2008 года был даже замечен на инаугурации Медведева в делегации главы администрации Краснодарского края Александра Ткачева. Краевые банки и власти охотно и исправно выделяли цапковской фирме "Артекс-Агро" кредиты – в общей сложности на 8 миллиардов рублей! В том числе в рамках приоритетного национального проекта "Развитие агропромышленного комплекса".
Потом были разоблачения, суды, приговоры и странные смерти тех фигурантов, которые много чего интересного могли рассказать о связях "цапков" с кубанскими чиновниками. Приговоренный к пожизненному заключению Сергей Цапок мог дать показания против целой когорты тесно связанных с ним влиятельных чиновников Краснодара, но 7 июля 2014 года он был найден мертвым в одиночной камере Краснодарского СИЗО. Причем если сотрудники Следственного комитета РФ поставили

покойному диагноз – инсульт, то их коллеги из ФСИН упорствовали в том, что причиной смерти стала острая сердечная недостаточность. За три дня до смерти Цапка, 4 июля 2014 года, в камере того же следственного изолятора был найден повешенным Игорь Черных, тоже приговоренный к пожизненному заключению. По официальной версии, узник совершил самоубийство, повесившись на полотенце. Ранее, в 2011 году, столь же загадочно "покончили с собой" в строго охраняемых камерах еще два подельника Цапков и участника "кущевской резни", Сергей Карпенко и Виталий Иванов. По словам матери последнего, ее сын собирался дать показания против неких влиятельных лиц, но был помещен в одиночную камеру, где его и убили, объявив затем, что тот повесился на простыне.
Главным выгодоприобретателем по итогам дела Цапка и его банды оказался …клан Ткачева: фирма "Агрокомплекс" стала владелицей активов и угодий, ранее принадлежавших клану Цапков и членам его банды. Основное приращение – 40 тысяч гектаров земли.
Семья-то большая!
200 тысяч гектаров, 500 тысяч гектаров… – кто вообще в состоянии назвать точные цифры владений и активов этого клана? Разумеется, будучи госчиновником, Ткачев формально не мог принимать участие в деловой деятельности клана. Пока в августе 2014 года не скончался Николай Иванович Ткачев, отец нашего персонажа, именно он и был главой "Агрокомплекса", будучи председателем совета директоров этой фирмы. Он же возглавлял и целый ряд других предприятий семейной империи. Что-то числилось записанным на мать семейства, Любовь Сергеевну Ткачеву, а также на старшего брата Ткачева, Алексея, на супругу Ткачева, Ольгу Ивановну, на их старшую дочь Татьяну Александровну, в замужестве Баталову, на зятя, Романа Александровича Баталова, на тещу Зинаиду Архиповну Стороженко, на младшую дочь Любовь Александровну, на племянницу – Анастасию Алексеевну, в замужестве Краттли… Кто только ни пытался разобраться и в этих семейных связях, и собрать данные об активах клана и всего того, "что нажито непосильным трудом", включая и автора этих строк (см. также материалы изданий Slon, Forbes). Но в реальности собрать полноценные данные об активах семейного клана Ткачевых по силам, видимо, только сплоченному коллективу следователей.
С легкой руки главы United States Energy Association (USEA) Дэвида Свита, бывший губернатор Кубани обрел неформальный титул "крупнейшего землевладельца Европы". По словам Свита, даже в Америке "нет ни одного человека, который владел бы 200 тысячами

гектарами земли". А у Ткачева и его родственников гектаров уже не менее 500 тысяч. Сколько это в денежном исчислении? Кадастровая стоимость краснодарской земли самая высокая в России: гектар кубанской пашни стоит от 350 тысяч до полумиллиона рублей. Если исходить из этих цифр, то получится, что латифундии семьи потянут на 175–250 миллиардов рублей, но рублей не сегодняшних, а тех, когда за доллар брали (и давали) порядка 30 рублей.
Со стороны может показаться, что Кубань времен правления Ткачева – край процветающий и самодостаточный. Краевые власти раньше очень любили жонглировать цифрами официальной статистики. Например, что в 2001-2006 годах общий объем инвестиций в экономику края составил 574 миллиарда рублей – свыше 19,13 миллиарда долларов согласно тогдашнему валютному курсу. В 2006 году в интервью журналу "Наша власть. Дела и лица" (№10 за 2006 год) Ткачев уверял, что всего за пять лет "в Краснодарский край вложено 14 миллиардов евро инвестиций". Там же губернатор сообщил, что "мы добились того, что в нынешнем году годовой объем государственных инвестиций в Кубань в рамках федеральных целевых программ составит 7,5 миллиарда рублей".
На деле те 7,5 млрд рублей были вовсе не инвестициями, а дотациями: Краснодарский край был и остается регионом глубоко дотационным, дотации из федерального бюджета составляли и составляют поныне от 18 до 25 процентов объема ежегодных доходов краевого бюджета. Да и с чего процветать, если ничего особо и не производится: промышленности практически нет, а доходы от сельскохозяйственной продукции наполняют карман вовсе не государственный. Помимо дотаций, краевой бюджет формируют лишь доходы от транспортировки нефти и газа и сборы с портов. Олимпийская стройка стала гигантской коррупционной "панамой", а по итогам Олимпиады-2014 в Сочи оказались, цитирую коллег из издания Meduza, "разорены все местные фирмы, которые реально подтаскивали снаряды, так как выяснилось, что государство им не заплатило и не заплатит".
Красноречивее всего об итогах правления Ткачева и его команды сказал, как ни странно, полпред президента в Южном федеральном округе Владимир Устинов. Представляя в апреле 2015 года Вениамина Кондратьева муниципальным чиновникам в качестве временно исполняющего обязанности главы администрации края, Устинов сообщил, что в 2014 году консолидированный бюджет края был исполнен с дефицитом более чем в 26 млрд рублей, государственный долг региона превысил 136 млрд рублей и расходы только на его обслуживание в 2015 году составят свыше 7млрд рублей.
Но главное, Устинов попросил нового губернатора разобраться с коррупцией в администрации Краснодарского края, "в причинах неэффективности антикоррупционной работы в краевых органах исполнительной власти". Уж с чем-чем, а с коррупцией на Кубани традиционно "все в порядке": в феврале 2015 года по подозрению в злоупотреблении полномочиями были арестованы сразу два вице-губернатора, действующий – Вадим Лукоянов, и бывший – Александр Иванов. Ранее по коррупционным обвинениям были арестованы еще три бывших вице-губернатора: Николай Дьяченко, Эдуард Кутыгин и Леонид Баклицкий. Все вторые лица.
Кубановеды и кубанолюбы
Еще во время первого президентства Владимира Путина, когда он в очередной раз посетил Краснодарский край, диктор тамошних "Вестей" якобы выдал: "На Кубань прибыл президент Владимир Путин. Губернатор Краснодарского края Александр Николаевич Ткачев, несмотря на свой загруженный график, все-таки нашел время встретиться с президентом".

Утверждали, что это не анекдот, но даже если и анекдот, то в этой шутке лишь доля шутки: самостийные порывы кубанских "батек" давно стали притчей во языцех. Идею некоей совершенно отдельной, самостоятельной и исключительной "кубанской нации" хозяева края лоббируют давно, открыто и с энтузиазмом.
Политолог Сергей Маркедонов, эксперт в сфере этнополитических проблем, в одной из своих статей процитировал сказанные в 2000 году Владимиром Громовым, тогдашним вице-губернатором Краснодарского края и атаманом Всекубанского казачьего войска, слова: казаки на Кубани "исторически коренной народ", а "Кубань является территорией формирования и проживания кубанского казачества и русского населения, и с этим обстоятельством должны считаться при формировании органов власти". Ему вторил и губернатор Ткачев, в марте 2002 года громогласно объявивший: "Это – казачья земля, и все должны знать это. Здесь наши правила игры". Создателем же этих "правил" был, несомненно, еще сам "батька Кондрат", губернатор Николай Кондратенко. При его преемнике, Александре Ткачеве, Кубань стала единственным в России регионом, где этническую чистку реализовали вполне официально: выдавили за пределы края "инородцев" – турок-месхетинцев. Выезд турок-месхетинцев на постоянное место жительства в США ООН зафиксировала как первый пример массовой эмиграции из современной России по этническим причинам.
В марте 2002 года на краевом совещании по вопросам миграции Ткачев выдал своим подчиненным, можно сказать, инструкцию: "Определять, законный мигрант или незаконный, можно по фамилии, точнее по ее окончанию. Фамилии, оканчивающиеся на "-ян", "-дзе", "-швили", "-оглы", незаконные, так же как и их носители". Как в свое время сообщали средства информации, в 2003 году Ткачев даже предлагал создать фильтрационные лагеря для незаконных мигрантов и настоял на принятии краевой думой закона, разрешающего ночные рейды правоохранительных органов в местах компактного проживания вынужденных переселенцев.
Ныне, как констатирует политолог Маркедонов, "краевая власть практически уже создала "другую Россию", реализовав в отдельно взятом регионе мечтания российских "державников-традиционалистов" по освобождению страны от либерального духа".
Обсуждать дальнейшие перспективы самого Ткачева, по всей видимости, преждевременно – в должности федерального министра он пребывает всего-ничего, еще и полугода не прошло. Стал ли для него перевод в Москву реальным повышением и, главное, завоеванием плацдарма для дальнейшего продвижения вперед и вверх? Или это начало заката? По давней, еще советской схеме, министерство сельского хозяйства было чаще всего политическим штрафбатом или, в лучшем случае, политической ссылкой. В послесоветские времена, впрочем, оно превратилось из ссылки в синекуру: вспомним потрясающие "бизнес-карьеры", которые сделали на этом посту сперва Алексей Гордеев, затем Елена Скрынник. Но зачем самому крупному помещику России, Александру Ткачеву, такая синекура? Так что в его случае это назначение больше похоже на мягкую опалу и ссылку. Неслучайно его перевод в столицу "совпал" с целой серией арестов высокопоставленных кубанских чиновников. А аресты действующего вице-губернатора Вадима Лукоянова и вице-губернатора бывшего, Александра Иванова, произведены сотрудниками ФСБ еще в бытность Ткачева губернатором.
Однако в словосочетании "мягкая ссылка" ударение стоит сделать на первом слове. Путин, как известно, "своих не сдает". А Ткачев – во многом благодаря Олимпиаде – сумел за последние годы стать "своим", хотя он и не из "питерских". Впрочем, Сочи за годы правления Владимира Путина стал вторым Питером по его роли в жизни президента. И третьей столицей России – по числу важных вопросов, которые там решаются, опять же, благодаря тому, что в Сочи Путин проводит едва ли не большую часть года. Так что с Сочи Ткачеву, конечно, повезло, и его "удаление" в Минсельхоз вряд ли стоит считать началом конца его карьеры. Скорее, позиционная передышка.

Новый клип Профессора Лебединского

Новый клип Профессора Лебединского

Победы и потери

Второй год в России развивается масштабный экономический кризис. Однако это, похоже, мало заботит Владимира Путина, который, на этот раз открыто, вступил в очередную войну, последствия которой могут оказаться для страны еще более разрушительными, чем участие в украинском конфликте и аннексия Крыма. Если беспристрастно взглянуть на результаты украинской кампании Путина, можно констатировать: произошло ровно то, о чем предупреждали с самого начала. Получив два дополнительных дотационных региона в состав федерации, а вместе с ними и многомиллиардные дополнительные расходы, Россия потеряла остальную Украину. С 25 октября прямое воздушное сообщение между странами полностью прекращается, торговые и экономические связи рушатся, отношения ухудшаются.

Мятежный Донбасс, который, как и Крым, надо кормить за счет российских пенсионеров и налогоплательщиков, в качестве "бонуса" рассматриваться не может. На его присоединение у России нет ни военных, ни экономических ресурсов, и российские власти пытаются потихоньку продать подороже поверивших в "Русский мир" и "Новороссию" жителей двух украинских областей. Это не говоря про международные санкции и "антисанкции" российского правительства, усугубившие кризис и отбросившие за черту бедности миллионы россиян.

С Сирией пока все получается не лучше. Поддержка режима Башара Асада и бомбардировки "умеренной" сирийской оппозиции вызвали резкую негативную реакцию со стороны практически всех сторон, так или иначе вовлеченных в конфликт. И если с США портить отношения уже некуда, то провокации в отношении Турции с позиций здравого смысла объяснению не поддаются, поскольку Анкара – последняя ставка России в стратегии, направленной на организацию поставок российского газа в обход Украины. После нескольких инцидентов с нарушением российскими истребителями турецкой границы президент Эрдоган намекнул на то, что если Россия продолжит в том же духе, "Турецкий поток" может и не состояться, поскольку газ добывают не только в России. Турецкий МИД вызвал российского и американского послов и потребовал от них прекратить поддержку курдов. Но буквально на следующий день глава российского МИДа официально объявил о предоставлении военной помощи иракским курдам.

Операция в Сирии не оставила ни единого шанса на сокращение военных расходов или расходов на перевооружение армии

Если Турция пока только намекает на то, что скрепленная российским газом тесная дружба двух стран может закончиться, так и не успев толком начаться, то еще одна страна, непосредственно вовлеченная в сирийский конфликт, Саудовская Аравия, уже перешла к активным действиям. В минувший вторник глава "Роснефти" Игорь Сечин пожаловался на поставки саудовской нефти в Польшу по демпинговым ценам. Саудовская Аравия ищет свободные складские мощности в Гданьске, чтобы получить возможность наращивать поставки в Германию с целью заставить немецких потребителей отказаться от российской нефти, получаемой по трубопроводу "Дружба". Речь фактически идет о торговой войне. Если раньше сохранялась иллюзия относительно того, что ОПЕК заливает мировой рынок дешевой нефтью, чтобы вывести из игры американские компании, добывающие сланцевые углеводороды, то теперь очевидно: эта война ведется не в последнюю очередь против России. Поскольку арабы уже однажды победили СССР в торговой войне, у них есть все основания рассчитывать на успех и на этот раз.

Показательно, что нарастающее участие России в сирийской войне происходило на фоне мучительных попыток правительства свести концы с концами в бюджете следующего года. Военная операция не оставила ни единого шанса на сокращение военных расходов или расходов на перевооружение армии. "Под нож" пошли пенсии и пенсионные накопления граждан, а заодно и "Газпром", который и без того рискует списать в убытки десятки миллиардов долларов, вложенные в южный маршрут поставок российского газа в Европу в обход Украины, да нефтяники, теперь уже очевидно вовлеченные в ценовую войну с Саудовской Аравией.

Главный вопрос, который в связи со всем этим возникает: чего, собственно, пытается добиться Путин, ввязавший страну в очередную войну? Ради чего брать на себя многочисленные риски, которые нависают над экономическими интересами страны, и без того пребывающей далеко не в лучшей форме? Воевать с террористами на чужой территории – идея красивая, однако вступление России в войну резко усилило террористическую активность в Турции и Израиле, да и вероятность проведения крупных терактов в России выросла. Кроме того, говорить о борьбе с терроризмом, поддерживая "Хезболлу", на фоне того, что сейчас происходит в Израиле, – верх лицемерия. В этой связи непонятно, что можно было бы расценивать как победу России в сирийской кампании, а также над кем эта победа могла бы быть одержана. И если плоды маловероятной победы выглядят более чем эфемерно, потери России в этой войне, к сожалению, более чем очевидны. 

Максим Блант – экономический обозреватель

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции

Песни и пляски “поющих оккупантов”

Гастроли Ансамбля песни и пляски Российской армии имени Александрова – или, в обиходной речи, "александровцев" – вызвали политический скандал в Чехии. Группа общественных деятелей составила петицию с призывом к президенту страны Милошу Земану отозвать свой патронаж над концертным турне александровцев. "Речь идет о концертном коллективе российской армии, который недавно исполнил оду в честь замаскированных российских солдат, которые в марте прошлого года заняли Крым, а сейчас действуют на востоке Украины. В этой связи считаем приглашение александровцев приехать на осеннее концертное турне в Чешскую Республику актом открытой поддержки кровопролития на Украине и выражением прямого согласия с оккупацией территории суверенного государства Украина российской армией", – говорится в петиции. При этом концерты ансамбля имени Александрова в Чехии проходят, судя по началу турне, успешно.

Да, это профессионалы. Но они используют все атрибуты великорусского и советско-красноармейского китча

Александр Митрофанов

x

Александр Митрофанов

Президент Чешской Республики заявляет, что он больше доверяет Сергею Лаврову, чем своим собственным союзникам по НАТО
Владимир Путин и Милош ЗеманxВладимир Путин и Милош ЗеманЭто ансамбль бывшей Советской армии, который нам показывает, как было "хорошо" и как может быть "хорошо" снова
– Вы знаете, я счастливый человек, потому что я активно общаюсь с чехами, которые действительно знают русскую культуру, причем настоящую русскую культуру, ее уважают, ценят, многие хорошо владеют русским языком. С этими людьми нет необходимости выяснять, что такое русская культура, что это не Путин, не Брежнев, не политический китч. Этих людей можно найти в Чехии, но они, как правило, в отличие от других, о которых мы говорили, не афишируют свое присутствие, не кричат где-нибудь в социальных сетях или даже на площади "Долой ЕС!" или "Обама – мерзавец!" и так далее, – говорит обозреватель чешской газеты Právo Александр Митрофанов.

Полемические битвы вокруг александровцев гремят в чешской прессе уже несколько дней – столько, сколько идут гастроли ансамбля в стране. На эту тему высказались самые разные люди – от видных политиков до деятелей искусств. Вот некоторые мнения, которые собрало чешское издание Parlamentní listy.cz.

Карел Шварценберг, экс-министр иностранных дел, лидер консервативной партии ТОР 09: "Ничего не имею против александровцев как таковых. Если эта музыка кому-то нравится, пусть слушают. Патронаж президента – дело другое. Политически это плохой сигнал. Это неуместно в то время, когда российская армия находится на территории соседней с Россией страны".

Войтех Филип, лидер Коммунистической партии: "Собираюсь на их концерт. Это высокопрофессиональный коллектив, его уважают во всем мире".

​Мартин Новотны, депутат парламента: "Я был пару лет назад на их концерте, чтобы составить представление, что это такое. Что касается публики, это напоминало съезд ностальгирующих по прошлому режиму. С точки зрения содержания – да, это профессионалы. Но они используют все атрибуты великорусского и советско-красноармейского китча. До конца концерта я не досидел".

Иржи Балвин, бывший директор Чешского ТВ: "Александровцы всегда были профессионалами, но с точки зрения искусства мне весь этот шум и грохот не близок".

Роман Йох, директор Гражданского института: "Культурные события не нужно политизировать".

Резче других высказался сенатор Яромир Штетина, написавший у себя в фейсбуке: "Я не люблю александровцев не за то, что они русские, а за то, что они – символ милитаризма и часть российской армии, которая нарушает международное право и оккупирует часть территории трех суверенных государств – Молдавии, Грузии и Украины. Это поющие оккупанты".

Репутации ансамбля имени Александрова в ряде стран изрядно повредило исполнение ими песни "Вежливые люди", посвященное присоединению Крыма к России в 2014 году:

Ситуацию вокруг гастролей александровцев в Чехии для Радио Свобода прокомментировал обозреватель чешской газеты Právo Александр Митрофанов.

– Нынешние гастроли александровцев в Чехии – далеко не первые, но, наверное, впервые они вызвали оживленную ожесточенную полемику с политическим содержанием. С чем это связано?

– Время изменилось. Потому что те люди, которые раньше чувствовали себя, если вспомнить Достоевского, "людьми из подполья", они из подполья потихоньку выходят и активизируются. Я имею в виду тех людей, которые прожили 25 лет после ноября 1989 года, чувствуя себя униженными и оскорбленными, людьми второй категории. Это люди, которые в свое время связали свою судьбу и свой менталитет с прошлым режимом, а прошлый режим, как известно, базировался на большой любви и уважении к Советскому Союзу. Сегодня эти люди воспринимают Россию как преемницу Советского Союза, и их симпатии с новой силой у нас проявляются. Нужно не забывать еще и о том, что эти симпатии очень сильно подогревает нынешний президент Чехии Милош Земан. Все это вместе привело к тому, что гастроли ансамбля Александрова стали одним из проявлений раскола, который есть в чешском обществе.

– Вы упомянули Милоша Земана, он, с одной стороны, известен как человек с достаточно пророссийской политической позицией, в том числе и в том, что касается украинского конфликта, но с другой стороны, его каким-то бывшим коммунистическим функционером назвать нельзя, потому что он им просто не был. Я прочитал по поводу гастролей александровцев комментарий в газете Dnes, его автор пишет, что вообще-то Милош Земан взял патронаж не только над гастролями александровцев, но и над массой других мероприятий: чешско-словацким балом, фестивалем в честь композитора Сметаны, даже ярмаркой стройматериалов. Может быть, здесь просто какое-то недомыслие со стороны президентской администрации, чем желание лишний раз потрафить "большому восточному другу"?

– Тут дело даже не в "восточном друге", а в его собственных избирателях. Если Земану здоровье позволит, я думаю, он будет баллотироваться на второй срок. Поэтому ему сейчас нужно заранее обеспечить себе голоса, он очень активно работает над этим делом, комбинируя хорошее отношение к России с раздуванием очень негативных эмоций по отношению к мигрантам и поощрением националистических настроений. Но это не ответ на ваш вопрос. Ответ я бы, наверное, сформулировал так: давайте рассматривать в контексте. Есть контекст, в котором президент Чешской Республики заявляет, что он больше доверяет министру иностранных дел России Лаврову, чем своим собственным союзникам по НАТО. 

– Это когда и в связи с чем им было сказано?

– Его спросили несколько месяцев назад, как он относится к информации НАТО о том, что на территории восточной Украины замечены российские военнослужащие. Земан тогда ответил: мол, Лавров мне сказал, что их там нет, а я ему верю. В этом контексте трудно рассматривать патронаж над концертами александровцев как случайность или недомыслие.

– А вот еще комментарий: "Александровцы в нынешнем их виде – это коммерческая эстрада". Может быть, действительно шум излишен, потому что ансамбль выступает, в его программе не только советские песни и номера, вообще это большое коммерческое предприятие. Может быть, стоит так и смотреть на этот феномен?

– Смотреть можно как угодно, в принципе. Но, насколько я помню, их большое турне по странам Европы было задумано, судя по тому, что я читал в российской прессе, как турне с пропагандистско-идеологической подоплекой – это во-первых. Во-вторых, важно то, как воспринимают александровцев те же самые ностальгирующие чехи: как символ былого величия империи, как то, что сегодня из тех давних времен пришло в почти не изменившемся виде. Это же не какие-то рок-группы – это ансамбль бывшей Советской армии, ансамбль, который нам показывает, как было "хорошо" и как может быть "хорошо" снова.

– А в принципе не советские, а просто русские культурные символы, насколько они активно присутствуют в Чехии, в ее нынешней культуре, – или же только такие ностальгически просоветские группы чешского общества как-то с этими символами солидаризируются? 

"Двойник Путина на выборах победил"

• Распечатать

• Поделиться в социальной сети

Драматург Александр Гельман

Звук
Лицом к событию. Россия- демократическая?

• Слушать

• Добавить в список

Елена Рыковцева
Опубликовано 16.10.2015 19:05Считают ли россияне свою страну демократической? Остались ли какие-то надежды увидеть ее такой для тех, кто не считает? Гость программы писатель Александр Гельман отвечает на звонки зрителей Свободы. Ведущая Елена Рыковцева.

^{​Полная видеоверсия программы}
Елена Рыковцева:  У нас в гостях Александр Гельман, драматург. Александр, приношу глубокие извинения, но я только сегодня узнала о том, что, оказывается, в 2002 году вы писали пьесу о выборах 2017 года. Как она называлась?
Александр Гельман: "Профессионалы победы". Действительно, в 2017 году выборы президента в этой пьесе. Поскольку президент не очень такой, лучше бы он не появлялся на публике, он поддает и т.п. Короче, нашли двойника абсолютно похожего, он согласился за определенную мзду работать. Познакомился с женой президента, даже у них какая-то любовь получилась. И он победил. Когда он побеждает, он не хочет уходить, но ведь должен прийти тот, который не участвовал в предвыборной кампании. Но он понимает, что если он не согласится, то его убьют. Тогда во время первой пресс-конференции, после которой он должен был уйти, он сам себя застрелил и таким образом лишил того возможности прийти к власти.
Елена Рыковцева: Это произошло в прямом эфире?
Александр Гельман: Конечно, да.
Елена Рыковцева: В 2002 году вы кого видели во всей этой истории?
Александр Гельман: Я не имел в виду никого конкретно. Я себе представлял, что может быть такой случай, когда президент будет такая личность, что он не сможет сам представлять себя, и он наймет  двойника. Кроме того, двойник, во-первых, победил, во-вторых, интересный человек по-настоящему оказался, боится, что, если придет к власти тот, кого он подменял, будет очень плохо. Поэтому он решил, что лучше покончить с собой, тем более он чувствовал, что его все равно прикончат.
Елена Рыковцева: То есть они еще и оказались антагонистами. Прекрасная история.
Александр Гельман: Заканчивается тем, что жена того президента начинает как бы как жена того, кто покончил с собой, какую-то предвыборную кампанию, и таким образом у нас, возможно, будет женщина-президент.
Елена Рыковцева: У которой в подполье будет живой муж, она его будет кормить баранками, как собачку или кто там у нее живет в доме, и никому не показывать.
Александр Гельман: Честно говоря, эту пьесу ставило несколько театров. Я надеюсь, что в предвыборной кампании, может быть, начнут ставить ее пьесу немножко чаще.
Елена Рыковцева: Я думаю, все наоборот, я думаю, что теперь они постараются забыть слово "двойник" в применении к Владимиру Путину, когда эти разговоры идут постоянно, регулярно, со всеми этими бесконечными ботоксами. Как раз, боюсь, что не пройдет теперь этот номер. 
Александр Гельман: Получается, что действительно есть что-то такое.
Елена Рыковцева: Я пыталась смотреть, как меняется наша жизнь даже в небольших отрезках времени. Например, 2007 год. Помните этот знаменитый эфир – Никита Михалков против Виктора Ерофеева, чему он посвящался? Сейчас даже подумать смешно, что эфир "Поединка" может посвящаться тому, идти ли Путину на третий срок, участвовать в выборах 2018 года или категорически не участвовать, как тогда считал Виктор Ерофеев. Михалков говорит: "Почему я подписал письмо, чтобы Путин шел на третий срок? Каждый человек имеет право писать и подписывать любые письма". Говорит Ерофеев: "Но в начале месяца ты сделал юбилейный фильм о Путине, где сказал, что он не остается на третий срок. И тут же ты подписываешь письмо, просишь его остаться". Михалков: "Я считаю, что наша страна настолько еще не окрепла, что любая опасность изменения и подбрасывания страны на орла и решку пагубна для нашей державы. Когда меняется власть в США, меняется только фотография жены на столе президента, звездно-полосатые флаги не меняются на зеленые или красные. А у нас такая опасность еще есть". Самое интересное во всем этом, что Никита Михалков подписывает такое письмо, а вы потом подписываете другое письмо, что не надо на третий срок. Сегодня такую ситуацию можно представить?
Александр Гельман: Письма можно любые писать. Тогда, в конце концов, я не знаю, что воздействовало на Владимира Владимировича, но он все же решил не использовать просьбу Михалкова. Пошел ли нам навстречу или по своему разумению, я не знаю. Но по крайней мере, у нас было ощущение, что в этом решении мы тоже немножко приняли участие. Может быть, это был самообман. Но сегодня нет никаких нарушений конституции. Его преемник тогда так изменил конституцию, что сейчас уже 6 лет срок правления.
Елена Рыковцева: Но сейчас они могут теоретически выйти в шоу "Поединок" с этим, когда Михалков говорит – пусть он идет в 2018 году, а вы против него стоите и говорите: сколько можно, он надоел!
Александр Гельман: Я надеюсь, так и будет. По крайней мере, я знаю многих людей, которые считают, что достаточно, что надо дать возможность другим людям.
Елена Рыковцева: И вы считаете, что этим людям удастся высказаться в ток-шоу на федеральных каналах с такой точкой зрения?
Александр Гельман: Может быть, не двойник, а какой-то подставной соперник, с которым можно вполне бороться, у него появится. Я не знаю, как будет. Я только вижу, что основная часть нашего населения настроена сегодня так, что проголосует за Владимира Владимировича. Другое дело, что вот-вот исполняется 25 лет созданию "Демократической России", организации, которая сыграла в свое время серьезную роль в появлении надежд, что возникнет демократическое устройство в нашей стране. Появление надежд – это уже немало. В этой связи стоит поговорить, сегодня есть у нас какие-то виды на демократию, на возможность демократизации страны или нет?
Елена Рыковцева: Николай из Каширы, здравствуйте.
Слушатель: Я хочу сказать, что чекисты и демократия – это понятия-антиподы. Даже в Советском Союзе КГБ был всего лишь комитетом при ЦК КПСС. Сейчас чекисты заполонили все: все властные структуры, все властное пространство – это Администрация президента, это Совет Федерации, это правительство, это Дума, это губернаторы.
Елена Рыковцева: Итак, возможен ли демократический режим при том, что руководящие посты в государстве занимают выходцы из КГБ-ФСБ? Одно другому противоречит или необязательно?
Александр Гельман: Слишком много выходцев из этих органов, поэтому это противоречит. Я помню, когда первый раз появился Путин как председатель Совета министров, он встречался с писателями в ПЕН-Центре. Был такой очень длительный, часа три шел разговор, там были в основном пожилые, человек 30 писателей, я тоже был. Вставал вопрос, что, дескать, выходец из КГБ. Был определенный ответ Владимира Владимировича довольно аргументированный, что КГБ – это не одно лицо, там есть разные люди, есть дурные, плохие, а есть умные, хорошие люди так далее. Я тогда тоже сказал, что не может это быть признаком, это немножко похоже – если еврей, то нельзя, хотя КГБ и евреи – это немножко разные вещи, но тем не менее. Но то засилье, которое мы наблюдаем, это уже другой вопрос, это просто власть переходит или перешла в руки представителей этого органа – это представляет уже огромную опасность для демократии.
Елена Рыковцева: Другой наш слушатель говорит, что движение "Демократическая Россия" закончилось ровно на том, что поддержало Ельцина, который поддержал расстрел парламента.
Александр Гельман: Это так. Это говорит о том, что демократы ошиблись в своем выборе Ельцина. У меня тоже противоречивое отношение к Борису Николаевичу. Мы, пишущие люди, были счастливы, что он не ввел цензуру, что даже в самые тяжелые времена конфликта с Чечней была возможность получить информацию с обеих сторон. Для России это было неожиданно в какой-то мере. Все мы ждали, что будет наоборот. И это, безусловно, огромное достоинство Ельцина. Мы до сих пор это вспоминаем, считаем, что это очень важная была для нашей страны черта характера лидера. Конечно, было допущено при нем много всяких ошибок. Он извинился, правда.
Елена Рыковцева: И 1996 год его команда признала ошибкой.
Александр Гельман: Путь России последних лет очень сложный, потому что на самом деле не было такой ситуации, когда народ требовал демократии, когда началась перестройка. Народ согласился, принял с удовольствием идею демократии, надеясь, что то, что было обещано, будет исполнено, причем быстро. Надо сказать, что одна из особенностей нашего общества – оно хочет, чтобы перемены хорошие происходили очень быстро. Но очень быстро не могут происходить серьезные глубокие перемены. Это желание приводит к тому, что мы от коммунистов быстро отказались, теперь от демократии отказались, от капитализма опять хотим отказаться. Мы слишком быстро хотим серьезных глубоких результатов, а глубокие результаты появляются в результате такой работы совершенствования той или иной системы. Может быть, и социализм нормальный, может быть, и капитализм нормальный. Вот эта черта нашего общества, стремление к очень быстрым результатам, приводит к противоположным явлениям и вообще очень дурная черта.
Елена Рыковцева: Два года назад до всякой Украины вы высказали опасение изданию "Сноб", что Россия может скатиться к фашизации. Вы сказали, что любой человек может стать фашистом, он слаб, психика его подвижна, гибка. И главное, страшны условия, при каких люди получают право на насилие. Вы вдруг говорите о том, что "мы не извлекли главного урока: нельзя создавать условия, нельзя допускать, чтобы они возникали, когда все самое низменное в человеке получает свободу реализовываться... В России появился фашизм, потому что возникли такие условия". И дальше вы говорите о том, что руководители страны не понимают, насколько это опасно, насколько опасно поощрение ксенофобии, любых форм низменного поведения. Пожалуйста, объясните, почему вы считаете, что появились условия в России для того, чтобы все самое низменное вылезало из человека?
Александр Гельман: Это связано именно с политикой нашей власти. Возьмите те пропагандистские передачи на телевидении: они ведь рассчитаны на самый низменный уровень сознания, на элементарное понимание жизни, на элементарное понимание причин, почему происходит то или иное событие в обществе, в жизни. Это поощряется, это же государственное телевидение. Было несколько случаев, когда Владимир Владимирович сказал, что он не имеет прямого отношения к тому, что происходит, он даже не смотрит, но это не снимает ответственности с него как с президента современной нашей власти за возбуждение низменных чувств в обществе. Людей всегда в любом обществе достаточно, которые готовы, в которых этих чувства только ждут, чтобы их разбудили, чтобы они получили свободу. Это и есть фашизм, фашизм – это свобода низменности, свобода убивать без причины, свобода наказывать без причины. У нас был целый ряд случаев таких наказаний, даже суда вот этих девочек двух, которые не бог весть, что сделали, а прямо были религиозные сборища огромные на площадях, которые осуждали этих двух девушек, которые поступили, на мой взгляд, мне не очень нравится, я не хожу в церковь, но хожу в синагогу, я не хотел бы, чтобы в синагоге такое появлялось, не нужно это. Но и такого рода осуждение, придать такое огромное значение этому, притом вызвав самые низменные, самые примитивные чувства у людей, дав им возможность, – это, безусловно, ужасно.
Елена Рыковцева: А то, что дальше происходило с Украиной, – это  вытаскивание и вытаскивание таких чувств?
Александр Гельман: Есть еще очень важная черта отсутствия демократии: решения принимаются без серьезного обсуждения, обдумывания. Посмотрите, как было принято решение о вводе войск в Украину – в пять минут, сейчас тоже в пять минут. То есть отсутствие демократии приводит к тому, что принимается незрелое, не ответственное по-настоящему решение. Потом приходится каким-то образом выкручиваться из этих результатов принятых безответственных решений. Страна, в которой нет демократии, буквально осуждена на такие решения. Тем более что в нашем обществе, где люди очень любят быстрые, почему так понравилось, что Крым вернулся в Россию? Главное, что быстро, моментально, раз-два, и он уже у нас. Безусловно, нам очень нравятся такие, хотя они недостаточно обдуманные, не обдумано, какие будут последствия и так далее. Но то, что быстро сделано, – это всегда замечательно. Я думаю, что это один из главных грехов отсутствия демократии: решения принимаются необдуманные, не принимаются в расчет последствия и потом приходится за это расплачиваться не только тем, кто принял эти решения, но и простым людям и значительной части общества.
Елена Рыковцева: В качестве ответа слушателю, который упрекает нас, что мы не говорим о возрождении сталинизма, я вашу цитату прочитаю: "А сейчас вдруг активизировалась не лучшая часть казачества, некоторые православные священники, весьма воинственно настроенные против любого инакомыслия, даже появились священники, которые прославляют Сталина". Для вас это плохо, для вас это неправильно.
Александр Гельман: Дело не во мне. При Сталине пострадали, были уничтожены церкви, священники. Как может сегодня священник быть сторонником Сталина, сталинизма?
Елена Рыковцева: Есть вещи, которые для нас аксиома, поэтому нам странно их обсуждать, нет предмета для спора.
Александр Гельман: Дело в том, что в обществе у нас самая главная пословица "жизнь – копейка". Нет такого отношения к жизни священного. Это было связано и с тем, как хоронили солдат, которые погибли сейчас во время этой войны в Украине. Это все время ощущается, что ценность жизни в нашем обществе низка. И не только в том дело, что начальство плохо ценит жизнь, сами люди многие к своей собственной жизни относятся очень легкомысленно. Мне врачи рассказывали, что очень редко люди приходят вовремя делать какие-то анализы. Огромное количество людей, которые обнаруживают болезни только уже в последней стадии и не потому, что не было никакой возможности, а из-за беспечного отношения к своему здоровью. И в школе, и в семье нет такого святого отношения к человеческой жизни.
Елена Рыковцева: Я хочу сказать вам неприятную вещь: есть одно, в чем вы сходитесь с Никитой Михалковым. Вы помните, я прочитала его фразу о том, что не нужен нам другой президент, потому что мы выберем не того, бог знает кого. Что же сказали вы? На самом деле абсолютно то же самое. В 2013 году вы говорили: "Если сейчас провести по-настоящему свободные выборы, вы думаете, победит наша оппозиция? Нет. Вот если, например, Квачкову дать эфир на телевидении, допустить его ко всем СМИ, выберут Квачкова, а не Путина". Причем для вас, согласитесь, хуже Квачков, чем Путин. "Возникла эта ситуация по вине ныне властвующих, уже многие годы отсутствует сколько-нибудь серьезная политика гуманитарного и демократического просвещения масс, все направлено на сохранение и умножение власти путинской команды. И существует, я считаю, серьезная опасность, что мало-мальски демократические выборы приведут к власти фашиствующего деятеля, произойдет то, что случилось в Германии, когда на демократических выборах победил Гитлер, и тогда возникнут условия, при которых, не дай бог, станет возможным все, что произошло с вашей семьей".
Александр Гельман: Я и сейчас придерживаюсь этого мнения. Потому что нынешняя власть сама приблизилась к тому более худшему, за эти два с половиной года наша власть теперешняя стала ближе к той страшной опасности, о которой я тогда говорил. Но все же еще не смыкается с ней полностью. Есть у нас в обществе силы, которые требуют полного разрыва с Западом, перехода на полное самообеспечение, то есть такой злобный национализм, не просвещенный национализм, который необходим России, важен, без которого в России невозможно развитие демократии. Такие люди, представители такой политической линии существуют. Хотя нынешняя власть к ним относится, может быть, жестче, чем к либералам, потому что понимают, что либералы представляют собой меньшую опасность реальную, чем эти люди. А почему эти люди могут захватить внимание масс? Одна из причин, потому что эти годы, которые были, когда демократические идеи могли свободно проповедоваться, были упущены представителями интеллигенции демократической для серьезной глубокой работы в массах, в народе, чтобы люди понимали, что к чему и почему. Люди просто часто не понимают опасности и вреда антидемократической власти.
Елена Рыковцева: Но вы сами понимаете, что вы такими заявлениями укрепляете власть Владимира Путина, потому что: какие выборы, а вдруг будет еще хуже?
Александр Гельман:  Вы знаете, я не знаю, укрепляю ли, я считаю, что такая настороженность, такая мысль должна существовать в обществе.
Елена Рыковцева: Теперь к вопросу о демократии внутри некоторых профессиональных союзов. Когда-то, это случилось в 2011 году, вы подписались под таким письмом, вас тогда было немного, вы выступили против единоличного правления Никиты Михалкова, против качества этого правления. Вы сказали так: "Коллеги кинематографисты, нам не нравится вертикаль самодержавной власти внутри профессионального сообщества, нам не нравится тоталитарный стиль руководства нашим союзом, когда один человек назначает на все выборные места угодных себе людей, принимает ключевые решения. Нам не нравятся съезды в Кремле и Гостином дворе в то время, как по коридорам Дома кино гуляет ветер и царит запустение". У вас такое было яркое подробное письмо, в котором можно было всюду вставить слово Путин вместо Михалков, потому что очень похоже со страной. У вас была какая-то модель того, что происходит в стране. Чем все закончилось?
Александр Гельман: Образовался другой маленький союз кинематографистов, которым руководят молодые режиссеры прежде всего, который очень стеснен в средствах, не имеет своего помещения шикарного, а благодаря Международному университету на Ленинградском проспекте нам дали большую комнату, все же мы можем там собираться, решать какие-то проблемы. Этот наш маленький союз поставил целый ряд важных  для кинематографистов проблем и  технического обеспечения кинематографа, и вопросов, связанных со свободой.
Елена Рыковцева: Проблему самодержавия решить удалось?
Александр Гельман: Мы ушли от самодержавия, и в нашем союзе нет самодержавия.
Елена Рыковцева: Вот в чем разница, в стране отколоться от царя невозможно.
Александр Гельман: В нашем маленьком союзе, который довольно бедный и не имеет таких возможностей, мы целый ряд писем, протестов написали против министра культуры, против его некоторых решений. Он решил самый интересный фестиваль документальных фильмов прекратить финансировать и так далее.
Елена Рыковцева: И неслучайно, потому что президент фестиваля был членом вашего союза, там связь прямая.
Александр Гельман: Но тем не менее, мы живем, мы потихонечку растем, каждый год мы прибавляем 15-20 человек. Это немного, но зато это качественные, интересные люди. Так и будем дальше.
Елена Рыковцева: То есть свобода внутри профессионального сообщества даже при наличии царя еще возможна?
Александр Гельман: Да, конечно. Надо сказать, что есть такая параллельная писательская организация, есть такая параллельная организация у композиторов. Они образовались давно, тенденции были, театры разделились и так далее. Существование скромное, но зато без ощущения тех вещей, которые были, которые сегодня остаются там. Хотя в том союзе много наших товарищей, нам сочувствующих, но по разным причинам не примыкающих к нам, иногда по меркантильным, материальным причинам, иногда по разным причинам. Нам жалко, конечно, что люди, которые думают так же, как мы, к нам не примыкают. Я надеюсь, что они меня услышат и примкнут.
Елена Рыковцева: Они позавидуют вашей свободе, которую вы все-таки себе выгородили.
Александр Гельман: По-разному люди – одни завидуют свободе, другие рады, что не свободны.
Елена Рыковцева: Я хочу с вами обсудить чисто профессиональную ситуацию, она связана с театром, мне очень интересно, что вы по этому поводу скажете. Два очень известных в Москве и любимых очень многими режиссера, Кирилл Серебренников и Константин Богомолов, написали письмо о том, что они не хотят участвовать в отборе на конкурс "Золотая маска", мы в этом фестивале участвовать не будем, потому что... И вот тут очень важно: дальше они перечисляют список критиков, которые, на их взгляд, занимаются не критикой, а злопыхательством, доносительством. Примерно они их упрекают в том же, чем занималась критика когда-то, а вы знаете, чем она занималась когда-то. Очень скользкая грань здесь, один из этих критиков однажды даже писал отчаянную статью. Она писала так: я больше ни слова не скажу об этих режиссерах, потому что как только вы начинаете критиковать их творчески, вас записывают немедленно в слуги режима, потому что режим их действительно их третирует. Как вы видите эту ситуацию? Есть критики, которые действительно обслуживают этот режим, а есть критики, которым просто не нравятся эти режиссеры, и они связаны по рукам и ногам, потому что их обвинят в том, что они способствуют тому, чтобы их гнобили.
Александр Гельман: Безусловно, споры есть, действительно разные режиссеры, разные спектакли – это нормально, и слава богу. Я, например, вполне принимаю моего друга режиссера Леонида Хейфеца, его спектакли замечательные, и некоторые спектакли Богомолова мне тоже нравятся, я считаю, что они интересные, важно, чтобы были и такие, и такие спектакли. Могут быть критики, которым это нравится или не нравится. Но тут опять вмешивается власть, поскольку она стала делить театры на патриотические и не патриотические, и всегда поддерживает тем или иным образом критиков, которые плохо относятся к театрам, которые они считают не патриотическими. Начинается путаница определенная. Я здесь обвиняю не критиков, действительно среди тех, кому не нравятся новые театры, есть вполне порядочные люди, я их знаю, есть замечательные честные порядочные люди, которым действительно не нравится, они мне объясняли почему, и я могу понять, почему им это не нравится. Но спекуляция власти на этом, и кто-то чуть-чуть иногда эту спекуляцию поддержит каким-то словом. У нас, с другой стороны, от министерства совсем отделиться нельзя, потому что финансирование, потому что какие-то мероприятия. У нас нет независимости театра от государства.
Елена Рыковцева: И критика тоже, потому что критик получает места в экспертных советах, заказы на исследования и пр.
Александр Гельман: А власть сегодня не такая, которая может как-то отнестись к этой ситуации так, как я отношусь, то есть с полным уважением и к тем, и к тем, поддерживая и тех, и тех, понимая, что они различаются, даже, может быть, различаются в степени патриотизма. Ничего страшного, могут быть более горячие патриоты, могут быть более разумные патриоты и так далее. Так вот, я считаю, выход какой: во-первых, власть должна видеть, что это приводит к грязным взаимоотношениям, жестокости внутритеатральной жизни. Она  должна это учесть, но и сами критики и режиссеры должны искать какую-то мудрую точку зрения. Потому что действительно сдают нервы, все-таки у нас какая-то свобода, особенно для театральной критики, есть, иногда действительно оскорбительные статьи, смотрят на спектакли предвзято, при входе, как говорится, уже не любят этот спектакль или этого режиссера.
Елена Рыковцева: То есть политика Министерства культуры привела к тому, что те художники, и эти художники, они должны быть, особенно внимательными в той ситуации, в которую их загнали.
Александр Гельман: Дело зашло слишком далеко, потому что тут начинаются вхождения в личные отношения. Вообще, например, то, что власть инициировала на письмо деятелей искусства, которые поддерживали Путина, – это была большая ошибка власти, большая ошибка Путина, почему он согласился. Потому что это сразу поставило, во-первых, некоторых руководителей театра в ситуацию, когда и отказаться нельзя, и неохота это. Много пожилых людей, у которых сдают нервы или говорят что-то не то. Допустим, я лично, играли в моих пьесах Гафт, Калягин – это мои товарищи. Я вижу, что мне не нравится, что они подписывают эти письма или высказывают какие-то вещи, вместе с тем я  не могу сказать: все, это мои враги. Я нормально отношусь. Я вижу, что они тоже, несмотря на то что знают, что мне не нравятся какие-то вещи, которые они делают, я вижу, что они тоже преодолевают это, где-то даже высказываюсь по этому поводу, но они преодолевают это и стараются сохранить хорошие отношения. Но лучше не надо втягивать художников, людей искусства в политику. Конечно, некоторые сами втягиваются и сами хотят активно участвовать. Искусство должно заниматься своим, у него есть много задач, много трудностей, сложностей, много непонятностей сегодня в культуре. Мне кажется, в этой ситуации зависит от каждого персонально, как он может в этой ситуации себя поставить. Где-то я читал, что Иисус, то ли сказал, то ли кто-то его истолковал: когда враги мирятся, я им прощаю все грехи.
Елена Рыковцева: На этом замечательном высказывании мы завершим нашу передачу.

Мультимедиа