svoboda.org

"В этой игре разыгрывалась вся Россия". Как взрывали дома в 1999 году

Дмитрий Волчек

---

"На улицу Гурьянова мы с оператором Володькой примчались минут через 15 после взрыва дома. Еще не осела пыль, повсюду слышались крики и стоны, а из газовых труб вырывалось пламя. Первым делом мы бросились к мужчине в одних трусах, который звал свою жену и внучку: они жили на 2-м этаже, стена обрушилась, и на них упал горящий шкаф. Сначала были слышны крики девочки, а потом все затихло. С помощью каких-то тумбочек мы с пенсионером попытались взобраться наверх, но тут подошел мент: "А у вас разрешение на съемку есть?" Я редко ругаюсь матом, но тут понес на этого придурка в погонах, и он убежал. Потом мы вошли в одну из уцелевших квартир на 1-м этаже и увидели спасателя, который рылся в шкафах и искал деньги и ценности. Заметив нас, он выпрыгнул в окно. Затем мы выносили из дома кричащих от боли старушек и инвалидов и прекратили съемку, когда закончились видеокассеты. Среди пыли и обломков я заметил светящиеся при луне какие-то точки. Подошел поближе, а это оказались глаза погибших людей. Никогда не забуду светящиеся глаза полуголой мертвой женщины. Прошел год, и мне по почте прислали икону. В посылке была записка: "Спасибо Сергей за репортаж. Все время вспоминаю того мужчину в трусах, зовущего свою внучку".
Так журналист Сергей Канев вспоминает взрыв жилого дома на улице Гурьянова в Москве в ночь на 9 сентября 1999 года. 31 августа 1999 года произошел взрыв в торговом комплексе "Охотный ряд" под Манежной площадью в Москве, 4 сентября – взрыв жилого дома в Буйнакске, 13 сентября был взорван дом на Каширском шоссе в Москве, а 16 сентября – дом в Волгодонске. Погибли почти 250 человек, пострадали около полутора тысяч. 22 сентября было объявлено о предотвращении взрыва жилого дома в Рязани, но потом руководство ФСБ объявило, что это были "учения". 23 сентября российские войска начали массированные бомбардировки Грозного и его окрестностей. Скромнейший рейтинг премьер-министра Владимира Путина, пообещавшего мочить террористов в сортирах, начал стремительное движение вверх.

Мы не можем исключить, что Ельцин либо согласился прикрыть тех, кто взрывал дома, или отдал приказ сам

Прошло 20 лет, но не существует внятного ответа на вопрос, кто и как спланировал теракты, в которых погибли почти 250 человек и пострадали около полутора тысяч. Даже официальная версия никак не подтверждает, что за терактами стоит тогдашнее руководство Чечни. Попытки разобраться, что за "учения" ФСБ планировались в подвале жилого жома в Рязани, завершились фиаско. Руководство спецслужбы не только не потрудилось дать разъяснения, но и принялось преследовать тех, кто пытался провести независимые расследования.
В статье "Вопросы, которым 20 лет", опубликованной Радио Свобода к 20-й годовщине взрыва на улице Гурьянова, Юрий Федоров напоминает об ожесточенной борьбе за власть в 1999 году. Если бы не было терактов и возобновления войны в Чечне, у Владимира Путина не было бы шансов стать президентом России.

Дэвид Саттер написал книгу о том, как ФСБ готовила теракты в России

К такому же выводу приходит и американский журналист Дэвид Саттер, написавший книгу Darkness at Dawn ("Тьма на рассвете", 2003) о событиях 1999 года и превращении России в "криминальное государство".
"Я абсолютно уверен, что ФСБ ответственна за взрывы домов в Москве, Буйнакске и Волгодонске и попытке взорвать здание в Рязани. Я думаю, что теракты были cпланированы ельцинским окружением – по всей видимости, Березовским – и что Путин стал премьер-министром в силу его готовности участвовать. Рассекреченные в США документы свидетельствуют, что 8 сентября Ельцин убеждал Клинтона, что Путин, у которого тогда было 2% поддержки, станет президентом России. И на следующий день было взорвано здание на улице Гурьянова. Мы не можем исключить, что Ельцин либо согласился прикрыть тех, кто взрывал дома, или отдал приказ сам", – говорит Дэвид Саттер.
Сам Борис Березовский утверждал, что в 1999 году не считал это спецоперацией, а потом стал собирать свидетельства и убедился в том, что за взрывами стоит ФСБ.
Один из главных аргументов Березовского – вывод английских и французских экспертов, изучивших фотографии взрывного устройства, найденного в Рязани, и подтвердившего, что оно настоящее, а вовсе не муляж, как объявила ФСБ.

Артем Круглов, создатель ресурса "Путинизм", напоминает последовательность рязанских событий:
"Официальных версий рязанского инцидента было две. Одна прожила два дня – с 22 сентября до утра 24 сентября 1999 года. Эти два дня официальные власти сообщали о попытке теракта в Рязани, массового убийства жителей 9-этажного дома на улице Новоселов. Три террориста хотели подорвать дом в "московском стиле": три мешка со взрывчаткой в подвал, таймер на раннее утро, чтоб спящий дом сложился и была гора трупов, как ранее в Москве на Каширке и улице Гурьянова.

Путин немного заговорился и сказал странную фразу про рязанский инцидент: "Я не думаю, что это был какой-то прокол"

23 сентября пресс-центр МВД официально сообщил о гексогене в мешках, а рязанская ФСБ столь же официально возбудила уголовное дело по ст. 205 ("Террористический акт"). О попытке теракта сообщили ведущие государственные СМИ. По ТВ показал фотороботы подозреваемых. Вот это была первая официальная версия властей. И в неё я верю.
Вечером 23 сентября о "мешках с взрывчаткой" в Рязани говорил сам Путин на пресс-конференции в Алма-Ате. Благодарил население за бдительность. Правда, на пресс-конференции Путин немного заговорился и сказал странную фразу про рязанский инцидент: "Я не думаю, что это был какой-то прокол". Какой прокол, кто прокололся? Но на это никто не обратил внимания.
Тем более там же, в Астане, он произнес свою знаменитую тираду "мочить в сортире" террористов, и это затмило все остальное. Такова была вообще его предвыборная кампания в 1999 году, когда его вели к власти. Смотрите, чеченцы взрывают ваши дома, убивают ваших детей среди ночи, а я, Путин, – спаситель, буду мочить по сортирам.

А между тем прокол-то действительно вышел. Это стало понятно утром 24 сентября. На тот момент рязанских террористов уже то ли задержали, то ли вычислили квартиру, где они прятались в городе. И тогда около полудня в телевизоре появился Патрушев. И неожиданно озвучил новую версию событий. Подозреваемые – не чеченцы, а сотрудники ФСБ, это был не теракт, а "учения", а в мешках был "сахар".
Через пять месяцев, 22 марта 2000 года бывшие командиры группы "Альфа" генерал Зайцев и группы "Вымпел" генерал Герасимов провели пресс-конференцию, где поведали подробности "учений ФСБ": спецназовцы из "Вымпела" (диверсанты ФСБ) поехали в Рязань на машине из Москвы. Приехали к вечеру, купили сахар на местном базаре, охотничий патрон для детонатора там же на месте, а потом отправились в спальный пролетарский район "проверять бдительность" в одной из многоэтажек.

Взорванный дом на обложке книги Дэвида Саттера «Меньше знаешь – крепче спишь. Путь России к диктатуре при Ельцине и Путине»

В эту версию Патрушева и в её дальнейшие подробности, которые поведали генералы Зайцев и Герасимов, я не верю. Не буду повторять все претензии к ней, об этом много писали за 20 лет, начиная с Литвиненко. Что учения так не проводятся, с реальным уголовным делом по 205-й статье, с выкидыванием жителей дома на улицу среди ночи. Почему об "учениях" сообщили только на третий день, когда дальше врать уже возможности не было – исполнители попались и т.д.
Остановлюсь только на одном моменте, который Литвиненко и другие расследователи в свое время упустили, а он важен. Взрывчатка, которой взрывали дома на Каширке и Гурьянова, – это был, строго говоря, не гексоген, а смесь тротила с гексогеном. Гексоген в чистом виде для подрыва использовать нельзя, он слишком чувствителен и взрывоопасен. Поэтому смешивают с тротилом.
10 сентября 1999 года УФСБ по Москве и Московской области официально сообщало, что дом на Гурьянова был подорван "бризантным смесевым веществом" из тротила и гексогена массой около 350 кг в тротиловом эквиваленте. Аналогичные сообщения о смесевой взрывчатке были и в отношении дома на Каширке.
24 марта 2000 года в эфире телеканала НТВ, в знаменитой программе "Рязанский сахар", житель дома в Рязани Евгений Картофельников, который обнаружил мешки, описывал их содержимое как "желтоватую вермишель", мелко порезанное желтоватое вещество. Не сахар, а "вермишель", заметьте. Вермишель – так выглядит чешуированный тротил (тротил в сыпучем виде).
Гексоген в сыпучем виде – это бесцветные кристаллы типа сахара, они существенно меньше, чем чешуированный тротил, поэтому в глаза свидетелю бросилась более крупная желтая "вермишель" в мешках. Тем не менее, когда прибыли взрывотехники ГУВД, газоанализатор показал, что в подвале присутствуют пары гексогена, после чего началась спешная эвакуация дома.

Жаль только, что 200 с лишним простых москвичей – жертв чекистского террора – уже не вернуть

А теперь вопрос: в мешках был "сахар" – говорит Патрушев. Его купили на базаре, говорят генералы. Но содержимое мешков вовсе не выглядело как сахар, говорят свидетели. Скорее как вермишель желтого цвета. Вермишель диверсанты тоже купили на базаре? Она там мешками продается? Действительно прокол у чекистов вышел. Сначала спалились исполнители в ходе "учений" по взрыву домов, потом версия с "сахаром" оказалась плохо продуманной импровизацией. Ибо даже содержимое мешков не выглядело как сахар. Жаль только, что 200 с лишним простых москвичей – жертв чекистского террора – уже не вернуть".
Артем Круглов упомянул расследование бывшего подполковника ФСБ Александра Литвиненко, который написал две книги: "ФСБ взрывает Россию" (совместно с историком Юрием Фельштинским") и "ЛПГ – Лубянская преступная группировка". По книге "ФСБ взрывает Россию" был снят документальный фильм режиссёров Жана-Шарля Деньо и Шарля Газеля "Покушение на Россию". Попытки публичного показа фильма в России пресекались спецслужбами. В 2002 году сотрудники Пулковской таможни изъяли у возвращавшегося из Лондона депутата Государственной думы Юлия Рыбакова 100 кассет с фильмом. Книгу "ФСБ взрывает Россию" тоже пытались не допустить в страну, и интересна эта история прежде всего тем, что было возбуждено дело о разглашении гостайны – то есть спецслужба призналась, что версия о причастности чекистов к терактам, является государственной тайной.
Мы публикуем отрывок из воспоминаний правозащитника и журналиста Александра Подрабинека "Третья жизнь". (Автор ищет отважного издателя, который согласится опубликовать его мемуары полностью.) В России книги Александра Литвиненко издатели не решались печатать, и Подрабинек в 2004 году попытался распространять тиражи, изданные за рубежом. Вот к чему это привело:
"Книгу о Лубянской преступной группировке нам удалось завезти в Россию. Напечатали ее в типографии в Латвии. Тираж доставили в Россию совершенно легально, с прохождением таможенного досмотра и выполнением всех необходимых пограничных процедур. Единственная особенность этой операции – мы не говорили о ней вслух. Все телефонные переговоры я вел со специально купленного по этому случаю мобильного телефона и анонимной сим-карте. И никогда – в помещении, которое могло бы прослушиваться ФСБ. Поэтому все прошло не только законно, но и благополучно.

Александр Подрабинек решил распространять книгу "ФСБ взрывает Россию"

Книги поступили в наше распоряжение, и мы продавали их в нашем газетном киоске на Страстном бульваре в Москве. Поначалу книгу брали книжные магазины и даже книжный лоток в Государственной думе. В Госдуме она распродавалась особенно хорошо – благодаря не столько депутатам, сколько обиженным на власть ходокам и жалобщикам, которых в Госдуме всегда было полно. Потом магазины начали отказываться, а на наши вопросы о причинах выразительно смотрели вверх. Последней сдалась Госдума. Мы же сами продавали ее в нашем киоске до последнего экземпляра, и никто не пытался оказать на нас давление.

Чекисты разыграли целое представление, призванное показать, что все произошло случайно

Распродав одну книгу, мы задумались о другой. Операцию решили повторить. Также напечатали в Латвии книгу "ФСБ взрывает Россию" и 4,4 тысячи экземпляров ввезли на грузовике через российскую границу с соблюдением всех таможенных формальностей. Все прошло бы хорошо, если бы сопровождавший груз экспедитор не начал звонить мне на мой обычный мобильный телефон и даже на телефон редакции. Почему ему дали номер моего общеизвестного мобильного телефона, а не специально опять для этого купленного, для меня по сей день остается загадкой. Это была или дикая глупость, или откровенная подстава. Сейчас склоняюсь к последнему.
Экспедитор добросовестно сообщал, где они сейчас едут и когда планируют приехать в Москву. Объяснять ему что-либо, а тем более давать номер другого телефона было уже поздно. Оставалось только ждать.
И мы дождались! 29 декабря 2003 года, рано утром машину с тиражом остановили около милицейского поста на пересечении Можайского шоссе и МКАД. Чекисты разыграли целое представление, призванное показать, что все произошло случайно. Машину остановили и обыскали якобы в рамках перманентной операции "Вихрь-антитеррор". Младший сержант милиции С.С. Будревич, лазавший по кузову машины, в своем рапорте написал изысканным милицейским языком: "…Были обнаружены литературные издания, содержащие на мой взгляд политическую подоплеку, в следствии чего я посчитал нужным передать данную а/м для дальнейшего выяснения о происхождении груза, сотрудникам ФСБ".

Женщина у взорванного дома, 10 сентября 1999 год

Передача автомашины состоялась в тот же день на том же посту милиции. Сотрудники ФСБ прикатили с постановлением об обыске и изъяли весь тираж. В постановлении указывалась цель обыска – изъятие книг "ФСБ взрывает Россию" и "ЛПГ – Лубянская преступная группировка". Тиража второй книги в машине, разумеется, не было – мы его уже давно распродали в нашем киоске. Что-то неправильно поняли чекисты, прослушивая мои телефонные разговоры.
История имела продолжение. В книге "ФСБ взрывает Россию" Литвиненко и Фельштинский весьма убедительно доказывали, что осенью 1999 года ФСБ была организатором терактов в Москве и Волгодонске. Теперь в связи с этим чекисты возбудили уголовное дело по разглашению государственной тайны. Через месяц после изъятия тиража меня вызвали на допрос в следственное управление ФСБ, находящееся в Лефортовской тюрьме.

Уголовное дело ведется по факту разглашения государственной тайны, обвиняемыми по нему теперь проходят авторы книги "ФСБ взрывает Россию", и есть санкция на их арест

У ФСБ для допросов есть множество мест по всей Москве. Но допрос в Лефортово – это знак "особого расположения" к допрашиваемому. Следователю даже не надо объяснять, что ждет строптивого собеседника в случае несговорчивости – ему достаточно поглядеть в окно и увидеть мрачные стены и зарешеченные окна корпусов Лефортовской тюрьмы. Сейчас ты в кабинете следователя, а через десять минут ты в камере. Очень убедительный аргумент! Но это, конечно, для новичков и первоходочников.
Меня допрашивал молодой и довольный собой старший лейтенант юстиции А.В. Сойма. То есть это ему казалось, что это он меня допрашивал. Я же на каждый вопрос отказывался отвечать без объяснения причин. Тактика эта вырабатывалась годами и десятилетиями, была успешной и с какой стати было ее менять?
– Вы отказываетесь отвечать на мои вопросы? – время от времени спрашивал следователь, жаждущий определенности и уставший от бестолковости допроса.
– Ни в коем случая, – отвечал я. – Я отказываюсь отвечать именно на этот ваш вопрос.
И так повторялось раз за разом. Благодаря заданным мне вопросам я выяснил, что уголовное дело ведется по факту разглашения государственной тайны, возбуждено оно было в июне 2003 года, обвиняемыми по нему теперь проходят авторы книги "ФСБ взрывает Россию" и есть санкция на их арест. За время этого допроса я получил от следователя Соймы полезной информации не в пример больше, чем он от меня.
Когда перечень вопросов иссяк, Сойма придвинул мне бланк с обязательством не разглашать содержание допроса и другие данные предварительного расследования:
– Подпишите.
– Не буду. Я такие обязательства не даю.
– Вы обязаны это сделать по закону.
– А вы обязаны были сказать мне это до начала допроса.
Сойма кому-то позвонил, через минуту в кабинет зашел безликий человек в штатском и молча сел на свободный стул, а сам Сойма вышел из кабинета.
Минут через десять в кабинет ввалилась целая компания чекистов, человека три-четыре, во главе с каким-то начальником, который говорил громче всех, а остальные ему поддакивали.
– Это он не хочет давать расписку о неразглашении? – спросил Сойму начальник, указывая на меня пальцем.

Сойма кивнул. По их сценарию я, вероятно, должен был начать оправдываться или хотя бы что-то объяснять, но я сидел на своем стуле и молчал. Ситуация забавляла и удивляла меня. Неужели они даже не потрудились заглянуть в свои архивы, чтобы немного узнать о человеке, которого собрались допрашивать? Они вовсе не готовились к допросу, понял я. В профессиональном смысле они деградировали, и это скорее хорошо, чем плохо.
– В случае разглашения данных предварительного расследования вы получите срок по статье 310 Уголовного кодекса, – внушительно произнес начальник.
– Что же делать, придется отсидеть, – сокрушенно ответил я, зная, впрочем, что лишение свободы за это не предусмотрено.
– То есть вы намерены нарушать? – удивился начальник.
– Конечно. Я непременно расскажу прессе о содержании допроса и, возможно, сегодня же устрою пресс-конференцию, – пообещал я. – Если успею, конечно, – добавил я, поглядев на часы.
– Ну что ж, – разыгрывая удовлетворение, заключил начальник, – оформите с понятыми отказ от расписки, и если он разговорится, возбуждайте уголовное дело – пусть посидит.
Сойма понимающе кивал, а сопровождающая начальника свита довольно заулыбалась, одобряя мудрое решение.
Начальство ушло. Пришли понятые, запротоколировали мой отказ от дачи подписки, и меня отпустили. В тот же день я дал интервью "Московским новостям" и разместил подробную информацию на ленте нашего новостного агентства "Прима". Никто меня за это не преследовал и уголовных дел не возбуждал. Чекистам недосуг возиться с делами, за которые они не могут заработать ни денег, ни славы, ни продвижения по службе".
Автору книги "Тьма на рассвете" Дэвиду Саттеру было отказано в получении российской визы, а автора книги "ФСБ взрывает Россию" Александра Литвиненко убили в Лондоне радиоактивным полонием. Его соавтор, живущий в США историк Юрий Фельштинский считает это убийство ответом российских властей на расследование, которым занимался Литвиненко.
"Должен сказать, что моя и Александра Литвиненко уверенность в том, что за взрывами домов в России в сентябре 1999 года стояли российские спецслужбы, была твердой с того момента, как наша рукопись "ФСБ взрывает Россию" приняла окончательный вид и была в августе 2001 года опубликована спецвыпуском "Новой газеты". Иначе мы бы публиковать ее не стали. Разумеется, важно было, как встретят эту публикацию и в обществе, и в Кремле, и на Лубянке. К всеобщему удивлению, правительством и спецслужбами публикация "Новой газеты" (а это тираж в 100–120 тысяч с распространением по всей России) была встречена молчанием, как будто и не было ее. Где-то через неделю-две Александр Проханов в своей ультраконсервативной газете "Завтра" опубликовал статью, смысл которой был в том, что мы выстрелили из пушки по Кремлю, и этим выстрелом в Кремле всех убило.

Российское руководство предъявило главное доказательство того, что за взрывами домов стояли спецслужбы РФ: они убили моего соавтора

После этого делались разные ленивые публикации с целью отмахнуться от наших обвинений. Были даже статьи о том, что эту книгу писали не мы с Литвиненко, а отдел ЦРУ из 300 человек. Но, будем откровенны, после рязанской истории поверить в то, что за терактами стояли не спецслужбы РФ, было достаточно сложно. В Думе пробовали в те дни создать думскую комиссию по расследованию терактов. Но инициаторы этой резолюции не набрали достаточно голосов и резолюция не прошла, хотя ее сторонники голосов недобрали не много. Проводились многочисленные опросы среди российского населения (тогда еще и народ, и пресса были свободны), которые давали поразительные результаты: после нашей публикации большая часть населения России считала, что дома взрывали не чеченцы, а существенная часть считала, что за взрывами стояли спецслужбы РФ. Я все эти публикации отслеживал, у меня собрана большая их подборка, так что то, что я сейчас пишу, – не голословно и не "по памяти".
Здесь следует указать на один важный момент: к 2001 году (и по сей день) даже по версии ФСБ (если откинуть всё то, что публиковали и говорили мы с Литвиненко) в сентябрьских терактах не был задействован ни один чеченец. Повторяю, даже по версии ФСБ! А ведь войну начали против Чеченской республики (формально являющейся, впрочем, частью РФ).

Российские самолеты начали бомбить Грозный – в ответ на утренний теракт в Рязани

Был и еще один убийственный для российского руководства и спецслужб РФ аргумент: вторая чеченская война началась 23 сентября 1999 года. В этот день российские самолеты начали бомбить Грозный – в ответ на утренний теракт в Рязани. Наверное, получившие в то утро приказ российские военные летчики не знали, что теракт предотвращен и жертв нет. Тем более они не знали, что террористы схвачены местными правоохранительными органами. И о том, что эти террористы оказались офицерами центрального управления ФСБ, пилоты тоже не знали. А уже когда они отбомбились, по всей России разнеслось, что это был не теракт, а учения и в мешках был не гексоген, а сахар.
А война была уже в полном разгаре: вторая чеченская война, объявленная в ответ на "учения" ФСБ в Рязани.
После этого не поверить аргументации книги "ФСБ взрывает Россию" было сложно.

Юрий Фельштинский

С сентября 2001 года к нам стала поступать новая информация, касающаяся терактов, и эту информацию мы аккуратно собирали, анализировали, обобщали и по возможности всё пытались сразу же публиковать, чтобы не держать общественность в неведении. Мы сделали документальный фильм "Покушение на Россию" (английская версия называлась Blowing Up Russia, как и английская книга).
Со временем на меня вышли практически все карачаево-черкесы, которые, по версии ФСБ, были теми самыми "чеченскими террористами", взрывавшими дома. Прятались они все тогда в Грузии. Мы пытались (неудачно) встретиться с А. Гочияевым, который утверждал, что невиновен и к терактам вообще не имеет никакого отношения. Я вел очень сложную переписку с Ю. Крымшамхаловым и Т. Батчаевым, которые, в отличие от Гочияева, не отрицали своей вины и причастности к терактам, но писали, что ими руководили не чеченцы (в том числе не Масхадов, не Басаев и не Хаттаб), а люди, как они теперь понимают, из спецслужб.

Теракты были вспомогательной операцией, а не основной. Основной было развязывание войны в Чечне

В какой-то момент со мною связался представитель Аслана Масхадова, президента Чечни, поблагодарил за книгу и спросил, чем он может быть мне полезен. Я попросил президента Чеченской республики высказать свою позицию относительно сентябрьских терактов. Через несколько дней ко мне по факсу пришло заявление А. Масхадова, который категорически отрицал причастность чеченцев к сентябрьским событиям в России.
Затем я сумел добыть (что заняло много месяцев) пленку с показаниями старшего лейтенанта ГРУ А. Галкина, взятого в плен чеченской стороной в ноябре 1999 года и под запись рассказавшего пленившим его сепаратистам о том, что дома в России взрывали спецслужбы. Полная расшифровка этих показаний была мною опубликована в "Новой газете".
Много было всего драматичного. Последнее русское издание книги содержало 213 страниц изначального текста и 35 приложений (еще 270 страниц), самое интересное из того, что было собрано с сентября 2001 года. После этого мы решили поставить в этом вопросе жирную точку: сколько можно заниматься одной темой? И тут в ноябре 2006 года убили Литвиненко. В 2007 году наша в общем-то везде забытая (кроме России) книга вышла на 20 языках, во всем цивилизованном мире. Потому что в ноябре 2006 года российское руководство предъявило главное доказательство тому, что за взрывами домов стояли спецслужбы РФ: они убили моего соавтора. Будем откровенны: за ложь и клевету в СССР и России никогда никого не убивали. Только за правду.

Александр Литвиненко – убит за книгу "ФСБ взрывает Россию"?

А цена вопроса "совсем небольшая" – 300–400 человек

Вопрос, который нас интересовал и в 2001 году, и позже: знал ли Путин о планировавшихся терактах (акциях спецслужб). Мы отвечали на него утвердительно уже в 2001 году. И эта уверенность не ослабла с годами. Путин возглавлял ФСБ до середины августа 1999 года. Затем он стал премьер-министром. Теракты произошли в сентябре. Есть свидетельство Сергея Степашина, бывшего директора ФСК, о том, что вторжение в Чечню готовилось заблаговременно и произошло бы даже в том случае, если бы теракты в сентябре не состоялись. Иными словами, теракты были вспомогательной операцией, а не основной. Основной было развязывание войны в Чечне.
Как ни смотри на сентябрьские события, для проведения такого рода операции нужно время. И получается, что планирование их началось, когда Путин стоял во главе ФСБ. Согласитесь, вполне логично, что директор ФСБ, спланировавший и, главное, одобривший эти операции, за тот риск, который он взял на себя, получает и главный приз: сначала должность премьер-министра, затем – президентство. Разыгрывалась на кону в этой игре Россия – вся Россия, со всем ее населением, территориями, недрами. А цена вопроса "совсем небольшая" – 300–400 человек. 300–400 (а не 300) – потому что в Рязани должно было погибнуть очень много народа.

Россия – приз бесценный. За него сколько угодно народу положить можно

Если вам кажется, что такого не может быть, потому что не готов был Путин истребить 300–400 человек ради прихода к власти, посмотрите на операцию по вторжению в восточную Украину. Там погибло еще больше российских граждан (украинцев, как и чеченцев, считать не будем). Там погибли тысячи (а может и больше – никто ведь не считал и не отчитывался перед общественностью). Но разве можно сравнить всю Россию с двумя крошечными искусственно созданными "парками советского периода" под названием "ЛНР" и "ДНР"? Россия – приз бесценный. За него сколько угодно народу положить можно.
Последние 20 лет не привнесли ничего, что в чем-то – с фактической, психологической или политической стороны – покоробило бы во мне уверенность в выводах 2001 года: за сентябрьскими терактами в России стояли российские спецслужбы и лично Путин, как их бывший непосредственный начальник и нынешний политический руководитель.

ichkeriainfo.wordpress.com

Атаки дронов на Саудовскую Аравию — Кому выгодны террористические атаки на нефтедобывающие объекты стран Ближнего Востока?…

ZambekMalhsag.

---

Более всего этот теракт с использованием дронов, был выгоден и даже необходим Путину, потому как на удовлетворение его параноидальных амбиций, — мировое господство национал-руssистского (неофашистского) «Руssкого мира», что по сути является построением ЧКистско-бандитской «крыши» мафии-КГБ(ФСБ) Путина над основными финансовыми потоками мира, а на это свободно конвертируемой валюты казне и Кремлевскому «общаку», крайне не хватает.
Как известно,- Р.Ф, , как и в свою бытность совдепия, имела и имеет чисто сырьевую экономику т.к. производимая продукция по украденным КГБ или купленным отсталым технологиям, абсолютно не конкурентоспособная и единственное, что продать возможно, — это оружие, но этот рынок «не по зубам» Кремлю т.к. на его долю выпадает сектор с «третьим странами». Единственное — сырье и в основном: нефть и газ. СССР продавая нефть и выручая «нефтедоллары», имел возможность закупать миллионы тонн пшеницы у тех же США и Канады, мяса в Аргентине и других странах, содержать огромную армию, ГУЛАГ, огромный штат мафии — КГБ(ФСБ) и даже с натугой, но пытался обойти в гонке вооружений.
Как мы помним, — Рейган моментально урезал амбиции Империи Зла, договорившись с Саудовской Аравией и обвалив цены на нефтяном рынке. СССР — рухнул и прекратили активную террористическую деятельность многочисленные группировки по всему миру, когда только Европу терроризировали: «Красные бригады» в Италии «ЭТА» в Испании, «ИРА» в Великобритании, во Франции действовала группа самого одиозного террориста в мире, — Карлоса «Шакала» (Ильич Рамирес Санчес), прошедшего подготовку, как и другие главари террористических бригад, в секретной школе КГБ СССР, созданной по личной инициативе и по приказу Ю.В. Андропова, постоянно находящейся под его контролем, которая расположилась под Москвой в Балашихе и где готовили контингент преимущественно из граждан Западной Европы, для ведения диверсионной -террористической деятельности в условиях густонаселенной Европы (сейчас там находится база спецназа ФСБ РФ «Вымпел»).
Интересно, что как только рухнул СССР, прекратилась деятельность террористических группировок и исчезло, на некоторое время, такое понятие, как «мировой терроризм» курируемый Лубянкой и находящийся ее на обеспечении. Тогда даже, по приказу Ю.Андропова было совершено покушение на Папу Римского, в которого стрелял агент КГБ Агджа, завербованный в Болгарии и бывший «оболгаринным турком». Путин лишь реанимировал, находящуюся на «консервации» террористическую сеть и использует наработки сделанные Лубянкой с середины 60-х, когда по докладу Ю.Андропова в Полит.бюро ЦК КПСС было принято решение: использование терроризма, как основного инструмента влияния (давления,шантажа) в государственной политике СССР т.к. угрозы ядерным оружием, обходились очень дорого бюджету страны и ни каких дивидендов не приносили.
Терроризм Ближнего Востока развивался и отлаживался под контролем резидента КГБ СССР по Ближнему Востоку. Е.М. Примакова, которого на Западе так и называли — «Крестный отец» красного терроризма на Ближнем Востоке, ведь именно Е.М. Примаков курировал создание ООП с Ясером Арафатом, «КРП»-«Курдская Рабочая партия»(Сейчас это «Рабочая партия Курдистана) регулярно сеющая кровавый ужас терроризма в Турции) Лидер боевого крыла «РПК» — Оджалан, находится на пожизненном заключении в одной из тюрем Турции, как Карлос «Шакал» во Франции, Хезболла, многочисленные террористические группировки базирующиеся в Ливане и др, создание которых курировалось Лубянкой, которая снабжала их оружием, взрывчаткой, всем необходимым и даже обеспечивала лечение в Сирии, на территории военной базы ГРУ, созданной там, где находился крупнейший военный госпиталь, в котором проводились все необходимые операции и даже из разряда челюстно-лицевых, т.е. изменение внешнего облика человека.
Там, «меняли лица» особо «засветившимся» террористам, а за это время — «ШТАЗИ» (филиал КГБ СССР по ГДР), — совершала паспортизацию, изготавливая самые надежные «документы прикрытия». Так в Сирии изменили внешность «Карлосу «Шакалу». После взрывов в метро Парижа, его искали не только спецслужбы Франции, но и других стран Запада.. Его и захватил «Мосад», когда он выбрался из Сирии, передав властям Франции.
Для подготовки контингента террористов Ближнего Востока — как и офицеров спецслужб Ирака, Ливии, Сирии, которых объединяло обязательное членство в партии — «БААС» (Идеологический суррогат состоящий из идей коммунизма замешанных в Ислам, который был создан в НИИ религии при КГБ СССР, специально для стран Ближнего Востока), — была открыта Ю.Андроповым еще одна секретная школа по подготовке ведения диверсионной и террористической деятельности, но уже в Крыму, около Симферополя. Их обучение проходило по более обширной программе, тщательным образом потому, как им отводилась главная роль в разыгрывании т.н. «нефтяных войн», на провоцирование и активизацию, которых они и были «заточены» и которые представляли из себя теракты совершаемые в этом главном нефтеносном районе планеты.
Лубянка сделала вывод, что даже небольшой теракт представляющий вылазку боевиков ООП на Израиль, как и обстрелы, к примеру, — ракетами «Камас» используемых Хезболлой территории Израиля, отражается на моментальном скачкообразном росте цен на всех нефтяных биржах мира.
Подобное происходит и при терактах в других странах и зависит от близости к местам нефтедобычи, переработки и магистралям нефтепроводов т.е. непосредственно к Саудовской Аравии, ОАЕ, Кувейту и др., где Саудовская Аравия на «первом месте».
С 60-х, когда цены на нефть скатывались до того уровня, при котором в СССР добыча теряла всякую рентабельность (не считая нефтедобычи в ЧИАССР и Аз.ССР) так как нефть в совдепии залегает в основном в северных районах и на большой глубине и ее добыча обходится куда дороже к примеру Чечении, в которой при Нобеле и Тапе Чермоеве ее добывали «открытым» способом, т.е. черпая из ложбин которые она заполняла выбиваясь из недр земли на поверхность.
Сейчас как известно, — многочисленные санкции принятые в ответ на террористическую политику Путина с отравлениями («Новичком»», Полонием») и убийствами, вооруженными захватами и аннексией чужих территорий, а так же выброса большого количества нефти Саудовской Аравией на нефтяной рынок, приведшего к сильному снижению цены на нефть, — все это привело Империю Зла к краю дефолта и к тому же Путину не хватает страшно денег на экспансию «Руssкого мира» осуществляемую многочисленной агентурой мафии-КГБ(ФСБ) во всем свободном мире, демократических стран Европы и Америки.
Да,что говорить, — даже почерк классический Лубянки, — как и во всех «нефтяных войнах», когда Кремль (Путин это делает с особой наглостью и цинизмом ) говорил — «А докажите!». И если докажут, как с «Боингом» летевшим рейсом «МН-17», когда фактически доказано все и даже определенны конкретные преступники убийцы и установлены факты доказывающие их вину, но Кремль даже с трибуны ООН, смотрит на мир отмороженным взглядом того, самого негодяя о котором говорят — «Ты ему хоть пос.. в глаза, — все равно скажет, — Божья роса»…     MalhsagZambek.
* * *

getpocket.com

These Cannabis Farmers Carry Out an Ancient Tradition High in the Himalayas - Narratively - Pocket

|

---

Photos by Andrea de Franciscis.

Approximately 8,900 feet above sea level, perched high in the Himalayas among jagged snow-capped peaks, is a small Indian village overlooking a valley. It has a population of about 800 people and can only be reached on foot. It is a three-hour hike from a drivable road along a steep path up the mountain. Here, women give birth at home, and distances are calculated in hours spent walking. Medicine is made of plants, roots and cow urine; cooking is done on wood stoves; and the woods are used as an outhouse. There is no central market — just a few shops that sell soap, cigarettes, vegetables, rice and rubber galoshes. And in the mountains surrounding the village, ganja grows wild.

Suraj walks through tall stalks of ganja, (the Indian term for cannabis). His fields lie about 10,000 feet above sea level, on steep slopes and plateaus in the mountains, a long walk from the village.

The villagers say that a good season is when the police only show up once or twice with machetes and weed killer to destroy their cannabis crops. Twice is only a drop in the ocean: it’s almost impossible for the authorities to counter the illegal farming that takes place here.

A shepherd walks his herd downhill as winter is approaching. It will take him up to three weeks to reach the valley, where he will wait until spring to go back.

Suraj, a local cannabis farmer in his mid-thirties (his name has been changed for his protection), was still a young boy when his father would take him down in the valley to herd their flock. Suraj disliked being a shepherd — sleeping outdoors and walking for weeks in the woods was never something he enjoyed. When his father died about 20 years ago, although job prospects are scarce and the large flock would have yielded a good return, Suraj decided to give up the sheep and cultivate his family’s land instead.

A Nepali worker rubs the strains of the live cannabis indica to make charas.

About half the citizens of this village, which will not be named in this article for the villagers’ protection against police retaliation, make their living by manually extracting a valuable resin, known as “charas,” from the live plants of cannabis indica, a flower that is native to India. It is a risky life that Suraj lives, making money in a country where marijuana use is widespread and tolerated, but its cultivation is illegal.

A local man picks off the charas he just rubbed in his hands. The process of producing charas, compared to the more widely used technique of “beating” and “filtering” dry plants to produce other types of hashish, takes more time, but produces higher quality resin.

In the 1970s India became a popular tourist destination for Westerners leading an anti-conformist lifestyle. They arrived on overloaded busses all the way from Europe to camp on Goa’s beaches in the South. They traveled to the Himalayas, following the Hindu holy men, or babas, on mystical, spiritual paths. Eventually, the “hippies” arrived in Suraj’s village. “Children up in the Himalayan villages still refer to tourists as ‘hippies,’” says Suraj, a smile breaking over his face. “It is the only word they know for stranger.”

A man smoking a chillum, the traditional pipe for charas, surrounded by his family.

Hindu monks from all over India go to the Himalayas to meditate, leading an ascetic lifestyle, traveling from one holy place to another, surviving on alms. Back in the ’70s, the locals were already smoking pot, but it was the monks who first perfected the technique of making charas from the live plants. Both the locals and the hippies began imitating them, rubbing the big strains in their hands to extract the shiny resin, and the technique caught on. Today, this same practice is used to produce large amounts of charas each year.

The view of the snow capped mountains from one of the few shops of the village, which sells basic groceries.

Suraj, who learned to make charas from a French man, sells his product to foreigners — Israelis and Europeans mainly, but also more and more to wealthy students from Delhi and Mumbai. The demand is steadily rising, and more fields are converted to cannabis each year. The valley, with its guesthouses packed with backpackers every spring, has become something of an “Amsterdam of the East.”
Business is on the rise — peasants now prefer it to apples or beans, as it is clearly more profitable. Cement is slowly replacing the stone, wood and cow dung of which houses in the village were built.

A village house made in the traditional local style is lit with a feeble light under the starry sky of the Himalayas.

Cannabis indica grows in many parts of India, particularly in the Himalayas, making it difficult for the authorities to trace the producers, who have been planting their fields at higher and higher altitudes to escape police raids. In addition to this, policing and trafficking mechanisms are bypassed through widespread corruption at all levels; thousands of families survive on the illegal production of charas with few legal problems. However, although the precious resin can cost up to 20 euro per gram in Europe, cannabis farmers retain only minimal profit margins. Dealers and traffickers make the biggest profit from the illegal business, while farmers are forced to operate in the shadows. Moreover, they risk a minimum sentence of 10 years if caught cultivating cannabis or trafficking large quantities of charas, and can be sentenced to death for repeated offenses.

Stripes of fire burn the mountain next to the village in one of the biggest blazes in years. Fires are common at the end of the dry season; this one was exceptionally large.

In 1961, when India signed the cornerstone treaty of the UN drug control system—known as the Single Convention on Narcotic Drugs, which criminalized the use and cultivation of marijuana in participating countries—Indian society did not actually seem ready to abandon the use of cannabis, which dates back to sacred Veda texts and has been part of Hindu rituals and festivities for centuries. In 1985 India passed the controversial Act on Narcotic and Psychotropic Substances (NDPS), which criminalized cannabis like hard drugs but failed to actually combat production and trafficking. Along with prices, production and trafficking exploded as a reaction to the increasing demand on the international market.

A farmer stares over the mountains and above a cloudy sky after the rainfall has disrupted his work.

“The obligation to eliminate cannabis in countries where there was widespread traditional use is a clear example of the colonial background of the Convention, and a violation of indigenous and religious rights. It would have never passed nowadays,” says Tom Blickman of the Dutch think tank Transnational Institute (TNI). “The NDPS effect has been the criminalization of cannabis consumers and producers, in a country where its use — for medicinal, spiritual and recreational purposes — is millennial. It was also obvious that cannabis eradication would have been impossible.”

Despite the snow and chilling cold, singing and dancing goes on in the village square on the occasion of a wedding.

“Before the ban, cannabis in India was regulated as it is today in some states in the U.S.”, says Blickman, referring to it as “a system of cultivation, production and sale regulated by licenses and taxes.” But the debate on legalization is still a taboo in India, and despite the plant being so widespread, there are no precise estimates on the amount of cultivation and resin production. India has never conducted an accurate survey — not even for the purposes of providing statistics to the United Nations Office on Drugs and Crime, which tends to have the strongest grasp of drug statistics around the world.

A sacrificial goat tries to escape during a wedding; on the left, the bride, wearing traditional wedding bracelets, is surrounded by the relatives.

“Cannabis grows wild in nearly 400 out of the 640 districts in India,” says Romesh Bhattacharji, a former narcotics officer in India and one of the most authoritative voices promoting the revival of a debate over legalization in the country. “The 1961 Single Convention is an unnecessarily severe and falsely optimistic treaty,” he says. “It is on this fragile basis that the NDPS, our draconian legislation on narcotics, was conceived. Since then, illegal trafficking and addiction have only increased.”

The river that flows through the valley is named after a Hindu goddess (whose name is withheld in this article to protect the local farmers from police retaliation), an indication of the huge role that religion plays in the valley, and in the lives of the villagers.

Two men carry loads of freshly cut cannabis bundles uphill from the fields, which are a several hours’ walk from their homes. They’ll rub them to make charas later at home.

A group of children play near the fields with bows and arrows made out of cannabis stalk. They hang around the fields while their parents are harvesting.

A farmer’s family works in the house, where they collect dry plants they did not manage to rub before snow came. They will be used to produce another kind of hashish.

A boy looks out over the valley from the wooden balcony of his family home at the end of the harvesting season.

Maria Tavernini is an Italian freelance journalist, writer and sailor, currently based in New Delhi.

ru.bellingcat.com

«Я этот #@& прятал»: арест Владимира Цемаха и его значение для дела MH17 - Беллингкэт

Bellingcat Investigation Team

---

На прошлой неделе в интернете появились сообщения о том, что Служба безопасности Украины (СБУ) арестовала гражданина Украины Владимира Борисовича Цемаха (род. 04.07.1961) в связи со сбитием Рейса 17 «Малайзийских Авиалиний» (MH17) в 2014 году. Известно, что ранее Цемах командовал подразделением противовоздушной обороны в Снежном. Этот город располагается ближе всего к месту пуска ракеты «Бука», сбившей MH17. Ранее не публиковалось никакой информации, связывающей Цемаха с событиями вокруг сбития MH17. Он также не упоминается в нашем недавнем материале о сепаратистах, причастных к сбитию «Боинга». Однако уже после ареста Цемаха всплыл видеоматериал, согласно которому он, как минимум, является важным свидетелем этих событий.

Похищение и арест

Владимир Цемах, как сообщается, был похищен 27 июня 2019 года из его родного города Снежное украинскими агентами, которые «вырубили» и вывезли его с территории сепаратистов по подложным документам, замаскировав его под парализованного старика в инвалидной коляске. «Новая Газета» рассказала, что арестовать Цемаха было легко, поскольку на момент задержания и похищения он находился в алкогольном ступоре (его жена также публично заявляла, что у Цемаха проблемы с алкоголем).
Два дня спустя киевский суд дал ход уголовному делу против Цемаха. В обвинительном заключении говорится, что его подозревают в совершении преступления по ст. 258-3 ч. 1 Криминального кодекса Украины (создание террористической группы или террористической организации). Это стандартное обвинение, которое украинские власти выдвигают в отношении сепаратистов. Это также подтвердили его адвокат и дочь. Однако, поскольку Цемах, как сообщается и как заявлял он сам, летом 2014 года был командиром подразделения противовоздушной обороны в Снежном, а также учитывая, что украинские спецслужбы рискнули провести сложную операцию в тылу врага, многие наблюдатели, разумеется, тут же связали его арест с MH17.

Слева: фотография Цемаха на Саур-Могиле к югу от Снежного, дата: 27 мая 2018 г. Справа: одна из появившихся в сети фотографий Цемаха, сделанных после его ареста

2 июля Евгений Тинянский, представитель самопровозглашенной «Донецкой народной республики» («ДНР») опубликовал новую информацию об аресте, в том числе первое сделанное после ареста фото Цемаха (которое отправил его жене украинский адвокат), на котором видна рана на лбу. Тинянский также опубликовал копию военного удостоверения Цемаха, выданного в начале 2015 года, в котором указано, что по состоянию на 23 октября 2014 года Цемах возглавлял противовоздушную оборону воинской части 08801 (также известной как «1-я Славянская бригада») и носил звание подполковника. Он добавил, что до этого Цемах не служил в ПВО, но был всего лишь комендантом Снежного, возглавляя небольшой отряд. Тинянский подразумевал, что Украина ошибочно связала его с MH17. Дочь Цемаха также отрицала, что до октября 2014 г ее отец командовал ПВО. По ее словам, на момент сбития MH17 он был обычным бойцом и стоял на блокпосту.

Фотография военного удостоверения Цемаха, опубликованная представителем «ДНР» Евгением Тинянским

Однако, даже не принимая во внимание этот конкретный документ, можно найти в открытых источниках множество свидетельств того, что на момент сбития MH17 (в любом случае до 23 октября 2014 г) Цемах уже командовал отрядом ПВО. Например, на странице Цемаха в «Одноклассниках» видно, что по крайней мере 24 августа 2014 года он уже служил в ПВО, так как на фотографиях с этой датой он запечатлен на зенитной установке ЗУ-23, установленной на грузовике. Кроме того, на одном из фото на машине написано «ПВО ЗРВ [зенитно-ракетные войска] Снежное»:

Цемах на зенитной установке ЗУ-23, установленной на грузовике, фото загружено 24 августа 2014 г

На фото из того же альбома на одной из машин видна надпись «ПВО ЗРВ Снежное»

Кроме того, 5 июля 2019 года, вскоре после ареста Цемаха, бывший «министр обороны ДНР» Игорь Гиркин (также известный как Игорь Стрелков) опроверг аргумент Тинянского в защиту Цемаха. Комментируя арест Цемаха на своей странице в ВК, Гиркин заявил, что «Борисыч» (как сообщается, позывной Цемаха, который происходит от его отчества) действительно командовал ПВО в Снежном в июле-августе 2014 года. Гиркин пояснил, что его назначил на этот пост командующий гарнизоном Снежного — на тот момент либо «Прапор» (Евгений Скрипник), либо сменивший его «Кэп» (Сергей Великородный). Гиркин также добавил, что до этого Цемах отличился в качестве командира мобильных расчетов ЗУ-23 в Семеновке — селе под Краматорском, которое было одним из мест боев за Славянск.
В своем посте Стрелков вновь отрицает причастность каких-либо сепаратистов, в том числе Цемаха, к сбитию MH17. Он дипломатично заявляет, что у «Борисыча» не было в распоряжении средств, способных сбить «Боинг». Гиркин ранее неоднократно заявлял, что сепаратисты не сбивали MH17. При этом, что характерно, он воздерживается от обвинения украинской стороны в сбитии «Боинга», что заставляет многих предполагать, что он косвенно намекает на ответственность российских военных.

Стрелкова в ВК от 5 июля 2019 г

То, что впоследствии Цемах командовал ПВО 1-й Славянской бригады, также соответствует версии Гиркина, так как это формирование состояло из отрядов, которыми непосредственно командовал Гиркин во время боев за Славянск. После того, как 5 июля 2014 года сепаратисты покинули Славянск, эти отряды были направлены в Донецк и прифронтовые населенные пункты Моспино, Иловайск, Шахтерск, Торез и Снежное. Впоследствии, уже после отставки Стрелкова с поста «министра обороны ДНР» 14 августа 2014 г, они были переформированы в «1-ю Славянскую бригаду».
5 июля 2019 года украинский новостной сайт The Babel сообщил, ссылаясь на представителей украинской разведки, что Цемах был причастен к военным поставкам из России и отвечал за противовоздушную оборону своего батальона. По данным The Babel, с 26 июня 2014 г Цемах командовал батальоном противовоздушной обороны. В заметке также говорится, что украинские правоохранители проверяют Цемаха на причастность к повреждению украинских самолетов Су-25 в июле 2014 г (в течение этого месяца ВВС Украины потеряли несколько Су-25 в районе к югу от Снежного).
До сбития MH17 не было известно о наличии у сепаратистов зенитных комплексов большой высотности. Гиркин впоследствии писал, что летом 2014 года из средств ПВО в его распоряжении были только 5 ПЗРК 9К38 «Игла», около десятка двухствольных зенитных автоматических пушек ЗУ-23, несколько больше зенитных пулеметов НСВ «Утёс» и один «регулярно неисправный» зенитный ракетный комплекс малой высотности «Стрела-10». Последний 16 июля 2014 года находился к югу от Снежного, что видно на видеоинтервью с Гиркиным (в нашем недавнем материале мы также отмечали, что на этом же видео присутствует Олег «Гюрза» Пулатов, один из подозреваемых в причастности к сбитию MH17).
На нескольких старых фотографиях в альбоме Цемаха, посвященном его службе в Вооруженных силах СССР, видны самоходные зенитные установки ЗСУ-23-4 «Шилка». На фотографиях, вероятнее всего, присутствуют установки в варианте ЗСУ-23-4М2 без радаров и с приборами ночного видения, приспособленные для Афганской войны. Сам Цемах присутствует на фото в шлеме на фоне одного из таких комплексов. Это говорит о том, что в ходе Афганской войны он был оператором или даже командиром такой установки. На одной из фотографий времен его службы также присутствует «Стрела-10», хотя явные признаки того, что он был оператором и этой системы, на фото отсутствуют.

Фотография времен службы Цемаха в ВС СССР, на которой видна самоходная зенитная установка ЗСУ-23-4 «Шилка»

Цемах (слева, в шлеме) на фоне ЗСУ-23-4

Старое видео и новые данные 

Обнаруженный недавно видеоматериал представляет собой новое свидетельство того, что Цемах командовал сепаратистским отрядом противовоздушной обороны. 6 июля 2019 года пользователи Твиттера обнаружили и поделились ссылками на документальный фильм 2015 года, где присутствует несколько видеоинтервью с Цемахом и другими сепаратистами. Документальный фильм «Брат на брата», состоящий из 14 частей, был опубликован на YouTube 19 июня 2015 года региональным отделением прокремлевской националистической «оппозиционной» партии «Родина», которая сняла этот фильм в рамках, по их словам, «гуманитарно-культурной поездки в Донбасс».
В шестой части документального фильма, которая была снята в начале 2015 года, Цемах рассказывает о командованиями операциями к югу от Снежного летом 2014 года. В ходе интервью его называют командиром ПВО. Это также упоминается в рукописных заметках из военного дневника Цемаха, которые также присутствуют в документальном фильме. Наиболее ранняя из показанных записей относится к 31 июля 2014 года. В ней Цемах уже описывает применение зенитных установок ЗУ-23:

Рукописная заметка в военном дневнике Цемаха от 31 июля 2014

Случайное видеопризнание

Помимо свидетельств о его службе в ПВО в Снежном во время сбития MH17, в документальном фильме с участием Цемаха также, по-видимому, присутствует признание личной причастности Цемаха к сокрытию установки «Бук» после ее применения 17 июля 2014 года. Третья часть документального фильма в основном снималась в районе села Никишино, где Цемах воевал зимой 2015 года во время боев за Дебальцево. Двигаясь к Никишино с юга, съемочная группа останавливается у переезда в районе Петропавловки — шахтерского села, которое находится всего в 1 километре к северу от места, где в MH17 попала ракета «Бука», и в районе которого упала часть обломков самолета. Затем Цемах рассказывает о сбитии гражданского самолета.

Цемах: Ну вот здесь «Боинг» падал, начиная с Петропавловки и до Грабово. Это большой довольно разлет [обломков], километров на 10. Это он падал, Боинг…

Вскоре после этого вопрос, заданный Цемаху, явно вырезан. Из контекста представляется вероятным, что Цемаха спросили, хочет ли он говорить о наличии в тот день у сепаратистов установки «Бук». Затем Цемах, по-видимому, признает, что с подконтрольной России/сепаратистам территории был произведен пуск ракеты «Бука», и что он сам принимал участие в сокрытии установки после сбития MH17:

Цемах: — Не, а что, расскажу… Он «Сушку» [т.е. Су-25] сломал. Ну это потом, да… [Цемах делает жест в сторону камеры, как будто ожидает, что впоследствии эта часть будет вырезана] — он «Сушку» поломал, да. А «Сушка» вторая сбила «Боинг». Это я в курсе. Я этого пацана вытаскивал, я этот *звуковой сигнал* [Бук] прятал. Я вам покажу даже, где он стартовал, и где я его забирал [Цемах смеется].
Интервьюер: — Спасибо, Ильич, спасибо.
Цемах: — Не, реально, вы просто не знаете, что тут творилось…

Слева: кадр интервью, по-видимому, с признанием Цемаха. Справа: место съемки интервью, геолоцированное в районе Петропавловки (координаты: 48.148829, 38.544846)

При монтаже фильма момент, когда Цемах называет то, что он прятал, при монтаже фильма был заглушен звуковым сигналом, однако судя по движению его рта очевидно, что в этом слове есть звук «у».
После обнаружения этого видео некоторые российские блогеры и СМИ заявили, что на заглушенном моменте Цемах произносит не «Бук», а «хуй». Согласно этой интерпретации, он называет «хуем» человека, которого он «вытаскивал» [«этот хуй прятал»]. Однако это пояснение противоречит длительности заглушенного фрагмента, грамматике русского языка и контексту речи Цемаха. Если Цемах действительно имел в виду человека, то по-русски он должен был использовать винительный падеж одушевленного существительного [«этого хуя прятал»], то есть заглушить пришлось бы пять слогов «э-то-го ху-я». Если же он сказал «я этот Бук прятал», то заглушены были только три слога («э-тот Бук»). Если же Цемах использовал матерное слово, но произнес лишь три слога, то он сказал «прятал этот хуй» (неодушевленный объект), а не «этого хуя» (человека). Хотя технически такое выражение возможно, оно явно нелогично с учетом обстоятельств, описанных в интервью.
Мы провели эксперимент с помощью продвинутой системы «Яндекса» по переводу текста в речь. Он показал, что реальна только вторая гипотеза («этот Бук»), поскольку словосочетание из 5 слогов не помещается в скрытый фрагмент. Для этого эксперимента мы применили темп речи Цемаха к голосовому сервису «Яндекса» (выбрав симулированный голос «Ермилов»). Мы использовали два сценария: в одном мы синхронизировали сгененерированную компьютером фразу «Я этого хуя прятал» c началом незаглушенного звука «я» в оригинальной записи. Во втором сценарии мы наложили фразу «Я этот Бук прятал», вновь синхронизировав его с началом фразы в исходной записи.
Как видно из графика ниже, только в случае с «Буком» отсутствует значимая десинхронизация оригинала и симулированной речи.
Кроме того, в контексте речи Цемаха он едва ли мог говорить о том, что «прятал этого хуя», поскольку это не имело бы значения ни в контексте предыдущего предложения («сушку поломал»), ни следующего («где он стартовал»). Итак, сценарии с использованием слова «хуй» представляются неправдоподобными с точки зрения фонетики, грамматики и семантики. Однако если предположить, что Цемах говорит «я этот Бук прятал», то этот отрывок интервью становится осмысленным.
Несмотря на то, что Цемах был командиром ПВО, он, вероятнее всего, не принимал участия собственно в сбитии MH17. Отсутствуют свидетельства того, что он когда-либо обучался применению зенитных ракетных комплексов «Бук», а опубликованные записи телефонных переговоров показывают, что экипаж «Бука» прибыл из России. В нашем недавнем материале мы также продемонстрировали, что со стороны сепаратистов поставкой установки «Бук» занимались члены «ГРУ ДНР». Ничто не говорит о том, что Цемах входил в это формирование.
Тем не менее, фраза «Я этого пацана вытаскивал, я этот [Бук] прятал. Я вам покажу даже, где он стартовал, и где я его забирал» в речи Цемаха говорит о том, что он принимал участие в эвакуации установки «Бук» и по крайней мере одного из членов ее экипажа после сбития MH17. Мы очень мало знаем о передвижениях «Бука» после сбития. Согласно реконструкции Международной следственной группы (JIT) во главе с Нидерландами, после сбития «Бук» своим ходом вернулся в Снежное, однако в реконструкции не уточняется, когда именно это произошло. Из перехваченного телефонного разговора от 21:32 между членами «ГРУ ДНР» Леонидом «Кротом» Харченко и Эдуардом «Рязанью» Гилазовым мы знаем, что эвакуация «Бука» и его экипажа пошла не по плану — один из членов экипажа отбился от своих коллег, и его пришлось вести в Снежное с неустановленного блокпоста. Некоторые предполагали, что в своем признании Цемах имеет в виду именно этого «пацана», но мы не знаем, так ли это.
Не всё, что рассказал Цемах, правда: он также упоминает теорию заговора, согласно которой «Бук» сбил украинский самолет Су-25, а в то же время другой Су-25 сбил MH17. Это не новая теория: ее обсуждали члены батальона «Оплот», которые снимали свое прибытие на место крушения в районе села Грабово вскоре после сбития MH17. Из полной расшифровки записи следует, что даже когда сепаратисты осознали, что упал гражданский самолет, они все еще были уверены, что их сторона также сбила украинский военный самолет, и поэтому продолжали поиски пилотов. На видео один из командиров говорит: «говорят, «сушка» сбила гражданский самолет, а наши сбили военный [самолет]». Далее другой боевик на месте падения говорит: «военный самолет сбил вот этот, а наши сбили военный [самолет]. Они решили так сделать, чтобы выглядело, как будто мы сбили [гражданский] самолет”. Однако в пользу этой версии нет никаких свидетельств (ни одна из сторон конфликта не представила свидетельств сбития украинского самолета 17 июля; эта версия также опровергается российскими данными радара от 2016 года). Кроме того, эта версия противоречит выводам Совета по безопасности Нидерландов, Международной следственной группы и российского государственного концерна «Алмаз-Антей», которые все соглашаются, что малазийский «Боинг» был сбит ракетой «Бука», а не ракетой «воздух-воздух».

Заметая следы

Неизвестно, почему в документальном фильме было заглушено только слово «Бук». Возможно, монтажера попросили вырезать часть интервью, где упоминается «Бук», и он решил оставить там все остальные слова Цемаха, не осознавая, что они все равно могут косвенно уличить сепаратистов. В любом случае, теперь, когда этот фрагмент был обнаружен, а Цемах — арестован, лица, принимавшие участие в создании документального фильма, явно об этом жалеют.
В какой-то момент региональное отделение партии «Родина» отключило сайт, где присутствовали ссылки на документальный фильм. Александр Винченко, который участвовал в съемках фильма, недавно удалил фрагмент этого фильма, залитый на его собственный канал в YouTube. При этом он не стал удалять те фрагменты, где отсутствуют интервью с Цемахом. Мы связались с Винченко через его аккаунт в ВК, чтобы спросить, зачем он удалил это видео и какое слово или слова были заглушены и почему, но на момент публикации он не ответил на наши вопросы. «Новая Газета» сообщила, что обратилась к интервьюеру Вячеславу Коценко (казаку, руководителю регионального отделения «Родины») с вопросом, помнит ли он, что содержалось в отредактированном фрагменте интервью. После того, как Коценко прочитал этот вопрос, он ограничил публичный доступ к своей странице в соцсети.

Что этот арест значит для дела MH17?

Вне зависимости от того, какова была реальная роль Цемаха 17 июля 2014 года, его арест может значительно повлиять на расследование Международной следственной группы и последующий суд. Если его заявление, сделанное в 2015 году, о том, что 17 июля 2014 г он помогал прятать установку «Бук» и часть ее экипажа, окажется правдой, то он станет важным свидетелем или, возможно, даже обвиняемым в содействии преступлении и препятствии расследованию. Даже если он преувеличил свою роль в день сбития, с учетом его должности командира местного отряда ПВО он должен был обладать достаточной информацией, чтобы стать ценным свидетелем обвинения.
Тот факт, что на данный момент он обвиняется в Украине по статье, не имеющей отношения к MH17, может говорить о том, что украинские власти и, возможно, международное следствие намереваются предложить ему сделку со следствием и закрыть украинское уголовное дело, если он добровольно согласится свидетельствовать по международному делу MH17. Такое решение может обеспечить его физическое присутствие в суде в Нидерландах, чего нельзя было бы добиться, если бы он обвинялся по делу MH17 (конституция Украины не позволяет экстрадировать ее граждан в другие страны).
Показания Цемаха в суде могут повысить легитимность судопроизводства, поскольку до сих пор неизвестно об аресте каких-либо других представляющих интерес лиц, непосредственно причастных к военным операциям «ДНР» на месте и во время сбития. Бывшая должность Цемаха позволит ему пролить свет не только на конкретные события в день сбития, но и на цепочку командования, что будет представлять особый интерес для голландского суда.
В то же время российская сторона постарается обесценить его возможные показания, особенно с учетом обстоятельств его ареста. Российские и сепаратистские комментаторы уже распространяют версию, что Цемаха могут «накачать наркотиками», чтобы вытянуть из него ложные показания. Таким образом, главный вопрос, который определит важность Цемаха для суда, — сможет ли он подкрепить свои показания объективными доказательствами. Хотя он наверняка не имеет физического доступа к его оставшимся дома архивам или документам, он наверняка, например, до сих пор имеет доступ к своим аккаунтам в социальных сетях.