У "русских патриотов" горят хвосты от новой песни Шевчука

Михаил Ефремов, в Кремле зазвонил телефон, Демократическая Россия 25 лет...

Ночной портье Земного шара

"Сирийская психическая" вот уже почти месяц ведется Россией и ее братскими шиитскими террористическими группировками ("Хезболла", Корпус стражей исламской революции). Ход ее подтверждает оценку мотивов, комплексов, замыслов высшего российского руководства, высказанную мною накануне этой войны. Вся кремлевская демагогия об "антигитлеровской коалиции", о борьбе с рвущимся в Россию "Исламским государством", которое необходимо остановить на дальних рубежах, была прикрытием для того, чтобы вместе с нашими доблестными союзниками помочь Асаду физически уничтожить любую оппозицию, а потом заявить всему миру: в Сирии есть только две силы – Асад и "ИГ", выбирайте, пожалуйста!

Спасти рядового Асада – это не единственный мотив последней (last or latest?) путинской авантюры. Но для Путина это решение очень органично и имеет глубоко личностный характер. Это не просто солидарность диктаторов. В сумеречном сознании Путина и большинства представителей российской "элиты" вся политика США на Ближнем Востоке (на мой взгляд, беспомощная и провальная) – это коварный заговор Барака Обамы, направленный в первую очередь против России и лично против Владимира Путина. Первым мученически стал Каддафи, следующим намечен Асад, а уже после Асада – Путин. На Путина громадное впечатление произвела ужасная смерть Каддафи. И тогда, подозреваю, он самому себе поклялся, что ничего подобного с сирийским президентом не произойдет: если такое случится с Асадом, то следующим будет сам Путин. С тех пор задница Асада стала такой же сакральной ценностью русского народа, как и Херсонес. 

Все цели экзотической заморской экспедиции – внутриполитические. Более того – "личнополитические" цели диктатора, единственной всепоглощающей задачей которого является пожизненное удержание власти. Самое страшное для любого диктатора – внешнеполитическое поражение: окружение в подобных ситуациях теряет веру в непогрешимость вождя и у наиболее решительных руки непроизвольно тянутся к виртуальным шарфикам и табакеркам. Исторических примеров – тьма.

Путин потерпел очень серьезное идеологическое и политическое поражение в Украине. Все идеологемы, которые были им провозглашены в исторической крымской речи, – "Русский мир", "Новороссия", воссоединение исконных русских земель – оказались несостоятельными. Наиболее чувствительным ударом стало для российского президента умонастроение и поведение русских граждан Украины, которые в подавляющем своем большинстве отвергли химеру "Русского мира", осознав себя наследниками Киевской Руси, а не Золотой орды. Да и русские в самой России разочаровали "национального вождя". Поддержав поначалу, сидя в уютных креслах у телевизора, аннексию Крыма, они не оказались энтузиастами войны и дальнейшей "братской расчлененки". Процесс вырождения российского социума достиг за пятнадцать путинских лет столь угрожающих масштабов, что о нравственной катастрофе заговорили в своих тираноборческих памфлетах даже долгие годы верой и правдой служившие режиму талантливейшие публицисты нашей эпохи Кох, Павловский, Кашин. Но все-таки боевик Моторола – пока еще не лицо современной России. Нацистская мифология "Русского мира" – весь этот бред о нашей дополнительной хромосоме духовности, об уникальном генетическом коде, о разъединенной нации, об арийском племени, спустившемся с Карпатских гор, о смерти, которая для нас, русских, на миру красна, – не очень-то, как выяснилось, воспринималась широкой российской аудиторией. Один кремлевский инородец, из числа тех, кто, по выражению полузабытого классика, пересаливают по части великорусского шовинизма, в разгар крымнашистской эйфории холуйски назвал Путина "хорошим Гитлером" – не покатило: наш добрый православный народ скорее уж готов был увидеть в своем вожде хорошего Сталина.

В любом случае необходимо было резко менять пропагандистскую повестку дня, отвлекать внимание от поражения в Украине. И сирийской кампанией Путин вспрыснул в вены российского общества и его так называемой элиты лошадиную дозу имперского наркотика. Поход за три моря показался удачной пиар-находкой, решающей целый ряд важных психологических задач: забыть про провальную украинскую конфузию, вернуть пьянящий воздух триумфа "Русской весны-2014"; одновременно снять неловкость и дискомфорт, которые все-таки испытывали русские, убивая столь похожих на них украинцев, пусть даже и жидобендеровцев; мобилизовать массы в духе нашей знаменитой "всемирной отзывчивости" в ходе увлекательной колониальной экспедиции.

Сирия – колыбель православия. Отсель грозить мы будем надменному пиндосу и неразумным хазарам

Безнаказанная  – до поры до времени – бомбежка очень далеких от нас иноверцев, к тому же поголовно объявленных террористами, гораздо лучше продается массовому российскому зрителю, чем тягучие донецкие перестрелки. Сказывается школа кавказских войн. Как сказал наш брутальный альфа-самец, мы, воины-интернационалисты, не отличаем шиитов от суннитов, все они для нас на одно лицо. Россия уже влезла в самое пекло религиозной войны против полутора миллиардов человек. И самое главное для встающей с колен России: ее сакральная "Кузькина мать" из военторга не очень-то убедительно смотрелась в занюханных сепаратистских окраинах. А вот развернуть эту идеологему во всю ее мощь в вотчине англосаксонского мира, в невралгическом центре глобальной политики – на Ближнем Востоке!.. Сирия – колыбель православия. Отсель грозить мы будем надменному пиндосу и неразумным хазарам, этой, как метко выразился наш боевой товарищ аятолла Хаменеи, раковой опухоли внутри исламского мира. Игра на великодержавной антипиндосской волне – единственный оставшийся у Путина способ удержания власти, потому что он прекрасно понимает: его мафиозная "экономика друзей" не может обеспечить ни достойного жизненного уровня населению, ни технологического развития – стране. И дело вовсе не в санкциях, которые просто ускоряют процесс гниения путиномики. Замечательно высказался на днях один крупный правительственный чиновник, смысл вот в чем: "То дерьмо, которое мы производим в несырьевой сфере, мы можем продавать другим странам, только если предварительно введем в них войска и изолируем их от остального мира. А выбрать себе достойную нишу в мировом разделении труда, как Китай, например, мы не можем себе позволить, потому что мы – великая держава".

Умри, но лучше, чем мелкий интернет-жулик Леонид Мариничев, не скажешь! Никому прежде не удавалось охарактеризовать экономическую, политическую и идеологическую суть путинизма так емко и так простодушно. Я бы добавил только, что и собственный народ кормить тем самым дерьмом, которое он же, горемычный, и производит, можно будет только вкупе с огромной и все увеличивающейся дозой имперского наркотика.

Серьезную угрозу безопасности России и всего мира представляет сегодня даже не столько сама военная авантюра в Сирии, сколько сложившаяся ментальность постукраинского Путина, его вынужденное поведение наркомана и азартного игрока. Махнув рукой на экономику, глава ядерной державы будет теперь для сохранения своей власти бросаться из одной внешнеполитической авантюры в другую, менять в этом "мировом казино" доски или столы, на которых он играет, до конца. Своего, России, мира? Смертельно обиженный на Запад за то, что Его, самого богатого человека планеты, не приняли в настоящие буржуины, наш ночной портье грозит миру из рукава френча Brioni высохшей сталинской рукой.

За хорошего ночного портье с его очень плохим окружением вот уже 15 лет сражаются российские системные либералы. "Окружение президента становится для него проблемой, и с этим балластом российское государство входит в кризис", - дерзко бросают в лицо государю его самые верные слуги - защитники престола. Ночной портье уже успел убить Юрия Щекочихина, Анну Политковскую, Бориса Немцова, а они все еще себя уговаривают, что преступления эти - всего лишь достойные сожаления эксцессы исполнителей из ближайшего окружения диктатора, а сохранение самого портье во власти является для страны залогом продолжения и углубления болезненных, но столь живительных для экономики либеральных реформ. Сейчас системные либералы очень переживают насчет того, что любимого ночного портье снова - в который раз - подставило его одиозное окружение и он попал в новый капкан, на этот раз сирийский. Но это не так уж страшно. Главное, что Крымнаш: "Сегодня фактическое признание Крыма существует в виде снятия этого пункта из повестки переговоров о нормализации отношений Европы, США и России". А из сирийской ловушки они портье обязательно вытащат: на помощь спешат очень серьезные люди. Эти креативные сливки общества уже предложили на выбор три определения победы в Сирии:

Военная операция России в Сирии достигла нескольких стратегических целей и может быть свернута в любой момент. Выход из Сирии будет в любом случае оценен как крупная победа российской внешней политики. Может быть названа одна из трех причин: мы выходим из конфликта, потому что достигнута полная и убедительная победа; потому, что наши союзники дальше могут справляться с исламистами без нас; наконец, по той причине, что российское наступление на "Исламское государство" не получило-де должной поддержки международного сообщества. В любом случае, это должна быть splendid little war в классическом виде: в Кремле сделали выводы из ошибок, допущенных на Донбассе. Рейд против врагов европейской цивилизации на Ближнем Востоке должен быть решительным и быстрым, после чего в игру вступают дипломаты. После Сирии начинается "перезагрузка перезагрузки".

Андрей Пионтковский – политический эксперт

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции

Невротики в Кремле

Такая книга должна была быть написана, такой книги не было, и вот она появилась. "Вся кремлевская рать" Михаила Зыгаря – это история России времени правления Путина. Главный редактор телеканала "Дождь" встречался с политиками, чиновниками и бизнесменами и написал на основе их рассказов историю России за последние 15 лет.

Главная задача исследования – показать, как из относительно либерального президента, мечтавшего на равных дружить с лидерами США и европейских стран и даже сделать Россию членом НАТО, Путин превратился в авторитарного правителя и одного из самых ярых противников Запада. Читатель узнает о том, как принималось решение о разгроме ЮКОСа (одной из главных причин стали распечатки телефонных разговоров Ходорковского, прочитанные Путиным), как попал в немилость Михаил Касьянов, как Путин придумал рокировку с Дмитрием Медведевым, а затем решил вернуться в Кремль. В книге Зыгаря множество любопытных деталей. Начинается она с малоизвестной истории о том, как в 1999 году ельцинская администрация готовила перезахоронение Ленина. Зыгарь рассказывает, что Путин не был инициатором проведения Олимпиады в Сочи, о его странном исчезновении в 2012 году, о его конфликте с Ангелой Меркель (зная, что канцлер боится собак, он намеренно не расставался с лабрадором), другими западными лидерами (Николя Саркози он, если верить книге, в неистовстве стал дергать за галстук) и Михаилом Саакашвили. Одна из самых интересных глав посвящена периоду правления Медведева и поддержке, которую оказывала ему семья Ельцина. Любопытен и рассказ о реакции Кремля на убийство Бориса Немцова, когда Путин игнорировал Рамзана Кадырова, а тот на время покинул страну. Зыгарь объясняет, почему в Кремле было принято решение выпустить Алексея Навального из тюрьмы сразу после приговора по делу "Кировлеса" и как влияет на политические решения РПЦ. "Вся кремлевская рать" – история неврозов кремлевских обитателей, опасающихся не только реальных, но и вымышленных угроз. Из-за страха перед "оранжевой революцией" в России стали ограничиваться гражданские свободы, и взятый еще 10 лет назад курс, после многих виражей и мнимых оттепелей, привел к тому, что теперь страна оказалась в изоляции, втянулась в военный конфликт, а сам Путин испортил отношения почти со всеми мировыми лидерами.

Выпущенная в начале октября издательством "Интеллектуальная литература" книга "Вся кремлевская рать. Краткая история современной России" уже стала бестселлером, она возглавляет список продаж крупнейшего столичного магазина "Москва".

О своем исследовании Михаил Зыгарь рассказал Радио Свобода

– Какую из бесчисленных историй о кремлевских тайнах, рассказанных в книге, вы сами считаете главной сенсацией?

– Я не буду выделять какую-то отдельную историю, потому что прожил с ними несколько лет, пока их собирал. Суть книги даже не в этих исторических анекдотах, я именно так их воспринимаю, а в целостном тревожном ощущении, которое они вызывают. История, состоящая из этих анекдотов, совершенно очевидно не выглядит как единый и четко продуманный монолит – это именно череда случайностей, благодаря которой мы попали в ту ситуацию, в которой сейчас находимся. Мне кажется, это самое главное.

– Поразительно, что в условиях, когда Кремль столь непрозрачен, вам удалось узнать вещи, которые доступны очень узкому кругу лиц. Например, что Путин пересматривал выступление растерянного Прохорова перед однопартийцами во время разгрома "Правого дела" и хохотал. Или что Путин сказал Медведеву, когда решил его отодвинуть и идти на третий срок, причем вы приводите закавыченную цитату. Вы уверены, что всё было именно так или тут присутствует художественная вольность?   

– Тут нет художественной вольности, нет ничего, что я придумал. Я объясняю этот творческий метод в предисловии: конечно же, я не могу быть уверен, что все так и было – это такая история, которую я попытался восстановить по показаниям свидетелей и участников, стоявших рядом. При этом я с самого начала отвечаю на вопрос: верю ли я им? Конечно, нет. Конечно, я им не верю. Меня удивило в разговорах с очень многими людьми, которые принимали участие во всех этих событиях, что их истории зачастую очень сильно противоречат друг другу. Они, конечно же, задним числом переписали себе воспоминания. Как обычно, свидетели привирают в свою пользу. Это и потребовало у меня так много времени на собирание этой книги. Я старался привести эти истории к общему знаменателю, к такому виду, когда бы они не противоречили друг другу, сделать что-то, что бы меня убедило. Это скорее свод показаний свидетелей, совокупность мифов и легенд, которые укоренились в самой элите.  

– То есть "Расёмон", каждый видит все по-своему...

– Конечно. Было ли это на самом деле или у людей случилась коллективная галлюцинация? Если это была коллективная галлюцинация, мы никогда этого, наверное, не узнаем, потому что многие вещи или случайно, или осознанно забыты. Поэтому я, конечно, не претендую на то, что я все это время сидел на плече у Путина и за ним записывал, – это, конечно же, пересказ пересказа.

Михаил Зыгарь

x

Михаил Зыгарь

– А если бы у вас была возможность встретиться с Путиным и задать ему один вопрос в расчете на абсолютно честный ответ, о чем бы вы его спросили?

– Мне кажется, нет смысла встречаться с Путиным, чтобы задавать ему один вопрос. Я вообще сомневаюсь, есть ли какой-либо смысл задавать вопросы Путину. У него есть способность отвечать на вопросы, не задумываясь, давать четкие рецепты, рассказывать канонические истории по любому поводу, она у него возведена в абсолют. Мне кажется, мы можем за него ответить на любые вопросы ровно так, как он на них ответит. Я сильно сомневаюсь, что сейчас или в ближайшие годы можно задать Путину какой-то вопрос, на который он даст неожиданный ответ, который бы пролил свет на что-либо из произошедшего. При этом я думаю, что, может быть, пройдет время и ситуация изменится, он сможет для самого себя проанализировать то, что произошло. Может быть, я ошибаюсь, не знаю. В начале каждой из глав этой книги такой небольшой портретный очерк каждого из основных 19 героев. К примеру, я рассказываю, что в свое время решил не брать интервью у Бориса Березовского, потому что был твердо уверен, что он не скажет правды. Сейчас я вынужден констатировать, что я ошибался, нужно было попытаться. Может быть, ровно так же я ошибаюсь и с Путиным. Может быть, есть способ узнать что-то и у Путина. Но в сегодняшней ситуации он абсолютный памятник, и пробиться к какой-то нежелаемой им самим искренности совершенно невозможно.

– Есть ведь конкретные тайны: что произошло такого-то числа. Есть в книге, на ваш взгляд, лакуны, которые необходимо заполнить?

– Есть очевидные тайны. Это не тайны книги – это тайны всего российского общества. Они в первую очередь связаны с Бесланом и "Норд-Остом". Здесь никто ничего не знает, поскольку это две самые страшные трагедии, которые мы пережили. И мы даже смирились с тем, что мы ничего не знаем, и так, видимо, будет всегда. Как минимум это.

–  Есть еще одна тайна – это 1999 год. Вы вскользь написали: "террористы взорвали дома". Возможно, не будь этих терактов, и Путина бы сегодня не было. Вы пишете дальше, что Березовский утверждал, что взрывы были подготовлены в ФСБ, но не развиваете эту тему, не упоминаете ни про рязанский сахар, ни про множество странностей в этой истории. Это меня удивило. Если это действительно были спецслужбы, вся история путинского правления выглядит совершенно по-другому. Вы считаете эту версию не состоятельной, не заслуживающей обсуждения?

В 2011 году Медведеву было сказано, что потом мы поменяемся обратно. Пока нет никаких оснований полагать, что тот пакт был пересмотрен

– Мне не хотелось излагать все конспирологические версии, которые существуют, потому что я старался концентрироваться на том, что существенно и важно, на том, что реально повлияло на самоощущение правящего круга, который руководит Россией 15 лет. История со взрывом домов слишком конспирологична, слишком мифологизирована, как, например, история 1993 года с бесчисленными рассказами про баржи, которые ехали по Москве-реке и возили трупы от Дома правительства. Тут очень много мифов, и нужно много труда, чтобы отделить их от правды. Поэтому я позволил себе не концентрироваться на расследовании этой конспирологической истории и пошел дальше.

– Есть и другая история, связанная с этой. Если бы любого западного знатока России спросили о самых важных событиях, случившихся за время правления Путина, в первой десятке обязательно было бы убийство Литвиненко в Лондоне. Вы полностью эту историю проигнорировали, хотя она хорошо объясняет в рамках вашей же концепции, почему Запад разочаровался в Путине. Почему вы этот сюжет сочли несущественным для новейшей российской истории?

Фильм "Брат-2", который был еще до появления Путина, является отражением путинизма

– Мне кажется, для российского общества он действительно не очень принципиален. Это большая история вне страны, большая история, которая действительно повлияла на ее образ, как и, например, дело Pussy Riot, но внутри страны другие процессы были намного важнее. Я старался разбираться с тем, о чем думали люди в Кремле и вокруг него и как менялись их цели и планы. У меня нет никаких оснований предполагать, что убийство Литвиненко коренным образом поменяло мироощущение людей в Кремле.

– Вы много внимания уделяете внутренним противоречиям в российском руководстве. Действительно, судя по вашей книге, все ненавидят всех: Медведев – Сечина, Нарышкин не разговаривает с Собяниным, есть известный конфликт Кудрина и Медведева, соперничество Володина и Суркова. Но всё меняется, какие-то фигуры уходят, кто-то заключает временные перемирия. На сегодняшний день какие персональные конфликты самые яркие в Кремле и в правительстве? 

– Это сложный вопрос. Я не хотел бы выглядеть метеорологом, у которого есть волшебный градусник, засунутый в Кремль. Я пытался скорее быть историком и пересказывать истории, которые мне могли рассказать. Я не возьмусь так сходу рассказывать исторические анекдоты из сегодняшней жизни.

– Это не анекдоты. Есть персональные конфликты, которые вам очевидны.

Патрушев все время стоит в углу и о чем-то шепчется с Путиным

– История "все со всеми и все против всех" как была, так и остается. Самые очевидные, самые забавные вещи сегодняшней политики в том, что существует премьер-министр Медведев, которого большая часть других крупных фигур старается максимально игнорировать. При этом все понимают, что именно Медведев является, – по крайней мере, на данный момент – условно наследным принцем. В соответствии с рокировкой 2011 года Медведеву было сказано, что потом мы поменяемся обратно. Пока нет никаких оснований полагать, что тот пакт был пересмотрен. И это самая главная ирония всей нынешней политической грызни. 

– Вы рассказываете о том, как окружение Путина менялось, как он постепенно отодвигал тех, кто был вокруг него в начале правления, потом приближал старых друзей. Кому он всерьез доверяет и к чьим словам сегодня прислушивается, по вашим ощущениям? Вы пишете о его очень тесных отношениях с Виктором Медведчуком, с бизнесменом Маттиасом Варнигом. Кто еще в самом ближнем кругу? Патрушев?

– Патрушев всегда был в очень близком кругу. Именно поэтому я не стал делать отдельной главы про Патрушева, потому что Патрушев так или иначе всплывает, причем в одинаковой роли, в течение всей книги. Там есть характерный пример, когда накануне отставки Касьянова в 2004 году на приеме по случаю 23 февраля собирающийся отправить в отставку Касьянова Путин ни с кем не разговаривает, а весь прием стоит в углу и о чем-то шепчется с Патрушевым, по воспоминаниям очевидцев. Роль Патрушева в течение всех этих лет так и не поменялась, он все время стоит в углу и о чем-то шепчется с Путиным. Поэтому, конечно, наверное, можно считать, что Путин к нему прислушивается, но именно как к такому человеку-функции, а не как к своему другу. Но при этом важный парадокс в том, что Путин не то чтобы спрашивает у кого-то советов, он и так уже знает ответы на все вопросы. Люди, которые его окружают, говорят ему вещи, с которыми он может согласиться. Они научились думать таким образом, чтобы предлагать ему то, с чем он и так уже согласен. То есть это такой огромный паровоз, который несется на полном ходу исключительно на силе привычки и инерции.

Николай Патрушев и Владимир Путин

– Вы пишете в финале своей книги, что Путина, каким мы его себе представляем, не существует в природе, что он создан окружением, создан журналистами, создан средой. А путинизм существует? Что это такое – просто стремление доказать всему миру, что он крутой, что Россия крутая? Это суть идеологии Путина? 

Путин не хочет быть региональным Плохишом, он хочет быть стейкхолдером всего мира

– Тут много разных психологических определений можно добавить. Как раз в конце книги я пишу, что это не только заслуга Путина, не только его вина, что такая идеология сформировалась. Условный фильм "Брат-2", который был еще до появления Путина, является отражением путинизма. Любопытно, что как раз в эти дни отмечается 15-летие фильма "Брат-2". Тут важно желание чем-то гордиться, наслоившееся на ощущение незаслуженной униженности. Я часто думаю, что, наверное, это историческая психологическая несправедливость, именно психологическая, которая привела нас к нынешней идеологической ситуации. Потому что по сути у российского народа не должно было быть оснований считать, что он проиграл холодную войну, потому что на самом деле российский народ выиграл холодную войну, он победил Советский Союз. Независимая Россия была той самой силой, которая сокрушила Советский Союз. Поэтому были при грамотной расстановке акцентов все основания уверовать именно в это. Если бы экономическая политика благоприятствовала, то, конечно, могло бы случиться так, что этого ощущения щемящего поражения у россиян не возникло бы. Но так вышло, что 1990-е воспринимаются как десятилетие поражения. В этом, конечно, главная ошибка исторического восприятия и главный залог того, что реваншизм в итоге восторжествовал.

– Сейчас развивается новая, еще не написанная глава вашей книги –   война в Сирии. Почему Путин решил вмешаться в этот конфликт, чего он добивается? Отводит внимание от Украины? 

– В какой-то степени логично к этому всё подведено – он хочет, чтобы его уважали, он хочет, чтобы за ним было зарезервировано место в совете директоров корпорации под названием "Мир". Он хочет быть одним из ключевых акционеров этой корпорации. По-разному в разные моменты он об этом очень открыто и откровенно говорил. Он об этом открыто говорил в мюнхенской речи, что нужно такое глобальное устройство, в котором у него был бы какой-то крупный пакет и право голоса. Он об этом говорил во время своей последней речи на Генассамблее ООН. Вся эта сирийская история нужна ровно для того, чтобы у него возникла новая тема, которую он может обсуждать на правах равного партнера со своими коллегами. Потому что обсуждать только Украину – это довольно обидно и унизительно, это статус регионального Плохиша. Он не хочет быть региональным Плохишом, он хочет быть стейкхолдером всего мира. От этого все разговоры про Ялту, от этого все разговоры про глобальный договор с мировой аудиторией, от этого Сирия. Нет тех тем, которые не нужно было бы заранее согласовывать с Владимиром Путиным.

– А почему его в этот совет директоров не пускают? Вернее, пустили, но потом вроде как исключили. Это вина Путина или ошибка корпорации? 

x

– Это интересный вопрос. Мне кажется, что за пределами России большинство политиков не воспринимают мир как корпорацию, то есть как совет директоров, и уж точно так ее не воспринимают в Соединенных Штатах Америки. Там смотрят на мир совершенно иначе. Притом что у Джорджа Буша и Барака Обамы, конечно, разные представления: у Джорджа Буша точно представление, что нет совета директоров, он просто старше. Джордж Буш никогда не воспринимал Россию как супердержаву, у которой могут быть какие-либо амбиции и какие-либо претензии на что-либо. Он считал Россию еще одной европейской посткоммунистической страной, большой, но и довольно проблемной, к которой нужно подходить примерно так же, как к любой другой посткоммунистической стране. Поэтому Россию не стали приглашать в НАТО, хотя Путин просил особого приглашения. Это довольно разное взаимопонимание, конечно, отчасти и стало причиной всего этого. Но вообще интересно осознать, что во всех странах мира совершенно разный взгляд на то, как мир устроен, где находится его центр. Например, жители Сирии твердо убеждены, что центр мира находится в Сирии и нынешняя война – это война за Сирию, а не война, которая ведется между великими державами, которые находятся за ее пределами. Сирия уверена, что пересечение всех интересов находится именно там. Во многих странах есть ошибочное представление о том, что они являются пупами земли.

– Вот маленькая, но очень показательная история, которая развивается параллельно Сирии, но, конечно, совершенно другого масштаба – это история с губернатором Турчаком, которого Кремль не хочет сдавать, несмотря на такой скандал. Это, мне кажется, тоже очень хорошая иллюстрация путинизма, самодурства, упрямства – не пойду на уступки и все. Или тут что-то другое?

У нас нет истории страны, у нас есть история ее руководителей

– Тут мы вступаем в скользкую плоскость прогнозов, которые я как журналист делать не люблю. Поэтому хочу оговорить, что прогноза по поводу будущего Турчака делать не хотел бы. Конечно, общим местом является то, что Путин любит максимально разносить по времени причину и следствие. Даже если он принимает какое-то решение, он старается объявить об этом решении не тогда, когда он принял его, а спустя несколько месяцев, чтобы все забыли истинную причину. Так, например, он уволил министра обороны Сердюкова, и таких примеров еще миллионы. Поэтому если в какой-то момент Турчака отправят в отставку, для меня это не будет неожиданным, но это никоим образом не могло произойти в этом месяце. По какой причине – самодурство, упрямство, привычка, вечное ощущение того, что враги только и ждут, чтобы ты проявил слабость, а слабых бьют? Он же неоднократно говорил об этом в своих речах.

– Михаил, если бы вы писали биографию какого-нибудь русского царя, вы бы, наверняка, в первую очередь обратили внимание на его семью. Но в книге о современной России вы о личной жизни Путина не пишете, даже не упомянули о его разводе с женой, хотя мне кажется, что это очень важное для него событие. Вы не считаете его частную жизнь важной?

– Во-первых, я не писал биографию Путина.

– Но это биография России, и Путин – ее главный персонаж.

– Да, но это не биография Путина, это не описание его жизни. Если бы это было описанием его жизни, то оно должно было бы начаться немножко раньше. Во-вторых, если бы я писал книгу о каком-то другом периоде жизни России, я, наверное, так же постарался бы не акцентироваться на руководителе. Это страшный первородный грех русской истории – она оккупирована правителями. У нас нет истории страны, у нас есть история ее руководителей. О том, что происходило за пределами царской опочивальни, у нас есть очень обрывочные сведения, потому что так вышло, что все историки сконцентрировались как раз на исторических портретах руководителей государства российского. Третье: я правда не считаю, что семья Владимира Путина каким-то образом повлияла на то, что происходило в стране за последние 15 лет. Мне не удалось найти подтверждения того, что это было сколь-либо важно для каких-то политических либо общественных процессов.

– Зато очень повлияли его друзья, друзья оказались сильнее его семьи.

– Да, они значительно заметнее.

– Когда я читал вашу книгу, возникло впечатление, что это какой-то бразильский сериал об огромной семье, где все ссорятся, мирятся, интригуют, и при этом страны вообще нет. Вот вы говорили, что никто не видит, что происходит за пределами царской опочивальни, но здесь тоже вообще никто не думает о населении, о том, как сделать жизнь лучше, современнее. Скажем, если бы вы писали биографию Обамы, вы бы упомянули о страховой реформе или о революции в брачном законодательстве, если бы вы о китайце каком-нибудь писали, то о строительстве дорог и модернизации. Кажется, что ваши персонажи, российские политики, вообще не интересуются страной, вообще не интересуются людьми, а погружены исключительно в интриги с Бушем, с Меркель, с Порошенко и друг с другом. Довольно дикое ощущение. Вообще что-то от этого периода останется, кроме этих интриг и дрязг? 

– Вы сравнили это с бразильским сериалом, а я, когда писал, регулярно вспоминал про сериал "Игра престолов", который мне напоминал происходящее и описываемое мной. Да, действительно, у меня так получилось, что у всех людей, с которыми мне пришлось общаться в качестве источников, когда я писал эту книгу, разговоры о проблемах людей не были такими критически значимыми, как разговоры о каких-то политических интригах или о каких-то общественно важных внешних вызовах. Может быть, это искажение, которое допустил я, может быть, я слышал одно, а не слышал заботы о простом народе. Я готов принять на себя такую ответственность. Но, увы, я этого не услышал... Мне кажется, что вы подметили очень важную деталь: действительно российский народ не участвует в этой книге в качестве персонажа.

– Когда хочется поставить точку в таком многолетнем исследовании, наверное, эта точка вызвана ощущением, что эпоха завершилась и уже можно ее описывать. У вас есть ощущение, что виден какой-то конец?

– Нет, я не думал, что нужно дождаться какого-то рубежа. Для меня, если честно, финал открытый, потому что рубежом стали Крым и украинские события. Это, конечно, окончание всех четырех, наверное, предыдущих периодов и начало нового этапа. Мне скорее было важно очертить какую-то линию между той страной и той властью, к которой мы привыкли, и каким-то совершенно новым миром, к которому и мы себя не готовили, и они себя не готовили. Мне скорее было важно именно это ощущение. Поэтому, конечно, это открытый финал. Я в данный момент не могу еще предположить, сколько глав, если что, мне придется написать.

– Надеюсь, что не очень много. Михаил, ваша книга вышла в не самом крупном и не самом известном издательстве – это ваш выбор или такие мажоры на книжном рынке просто побоялись ее печатать?

– У меня прекрасное издательство, могу сказать о нем только комплиментарные слова. Это то издательство, которое вызвалось публиковать книгу, у меня были разговоры и с другими. Я не могу сказать, что было какое-то нездоровое отношение и какие-то чрезмерные опасения, что кто-то шарахался. Нет, был нормальный конкурс. Издательство, которое опубликовало эту книгу, предложило хорошие условия и хорошо ее опубликовало, сейчас книга продается в очень многих местах, в том числе в крупнейших московских магазинах.

– А может ли ваша книга стать политическим фактором? Кто-то из ваших персонажей благодаря ей впадет в немилость, кто-то, наоборот, возвысится? И хотели бы вы этого? 

– Нет, я не хотел бы, и надеюсь, что этого не случится. Это, мне кажется, плохо характеризует историческую книгу, если она начинает становиться инструментом. Она сама по себе фактором стать не может, только в том случае, если кто-то начнет ее, а значит меня, использовать, а я не хотел бы, чтобы меня кто-то использовал. Я очень искренне надеюсь, что этого не случится. И вообще я пока писал, я очень старался – я это говорил всем людям, с которыми общался, я это говорил и себе, что я пытаюсь написать так, как если бы прошло уже сто лет и я пытался бы объяснить нашим потомкам, что представляла собой Россия в начале XXI века, о чем думали люди, к чему они стремились, какие у них были цели. Вот эту цель я ставил перед собой, мне казалось очень важным объяснить правду Игоря Сечина и правду Дмитрия Медведева и других людей, описать, чего они на самом деле хотят и почему они так себя ведут. Потому что, в конце концов, каждый из действующих лиц считает себя правым, правильным и считает свои действия обоснованными. Я очень надеюсь, что именно этому критерию мне соответствовать удалось. Если так, то я надеюсь, что никто не сможет меня использовать в своих интересах. ​

Дом, который разрушил Асад

Сириец Муханнад Алькхалиль, 28-летний аспирант РУДН, находится в безвыходном положении: его семья в городе Идлиб больше не может платить за его учебу. А чтобы получить рабочую визу, ему нужно вернуться в Сирию, где преследуют за любые антиасадовские высказывания. 

​– Когда революция началась, она некоторое время была мирной. Потом начали воевать. Как начали? Асад привел армию в города и велел разгонять демонстрации. Тогда несколько человек из командования решили, что миссия армии – сохранить народ, а не кресло Асада. Поэтому стали покидать  армию. Первым ее покинул офицер по имени Хуссейн Хармуш. Когда-то и он учился в России.

Отделившись, он создал Сирийскую свободную армию. За ним последовали более 50 тысяч человек.

Воевали, буквально, с чем убежали. Один солдат убежал с автоматом.  Другой – с танком. Не знаю, как его зовут, но все стали называть его Танк. О нем даже есть документальный фильм.

Если бы Сирийскую свободную армию финансировали, они бы смогли победить армию Асада. Мир вмешивается в то, что происходит в Сирии поддерживая тех или других в зависимости от собственных интересов. Сирийскую свободную армию не поддерживает почти никто. Кому-то этот конфликт выгоден.

Разрушенный дом семьи Алькхалиль в Идлибе

Очень страшно, когда умирает человек, даже за Асада. Я не хочу, чтобы кто-то умирал, будь он "за" или "против". Ради чего умирать? Чтобы одна семья управляла Сирией вечно? Их дети живут очень хорошо, не в холоде и голоде. А все остальные сирийцы страдают: и те, которые "за", и те, кто "против".

Три миллиона сирийских детей сегодня не ходят в школу. 8 миллионов беженцев. Страна уничтожена на 80 процентов. Раньше было много бедных. Наша семья жила нормально – не богато и не бедно. Я родился в 1987 году. Когда мне было 6 лет, я пошел в школу. И вот мы с утра собираемся в школе и начинаем повторять, что  всегда будем единым народом, что партия "Баас" всегда будет нами управлять и что наш великий президент – тогда это был Хафез Асад, отец Башара – будет вечно.

Когда я был в 9-м классе, Хафез Асад умер и президентом стал Башар Асад. Школы называли "асадовскими". Если кто-то спрашивал, вы откуда, нужно было отвечать: "Я из асадовской Сирии". Не из Сирийской Арабской Республики. Стадионы – только стадионы Аль-Асад. Поликлиники, больницы. Главная улица – улица Асада, главный мост – мост Асада.  Говорили, что не существует другой сирийской истории, кроме асадовской: Асад – наш основатель.

До 15 марта 2011 года я тоже кричал, что Башар – наш правитель и защитник. Но 15 марта 2011 года на мирных протестах убили несколько человек, в том числе детей. Я долго об этом думал. Власть не может убивать детей. Если бы Асад правда был великим, он должен был уйти. Или защищать этих детей или уйти. А он их убил.

С тех пор, как началась революция, я не был в Сирии.

Я никогда не держал автомат в руках, не воевал, ни с кем не ругался, ни о чем резко не говорил. Однако по меркам моего правительства, если я просто высказываю свое мнение, я уже предатель.

Я сразу, как встану утром, даже не умываясь, открываю телефон и смотрю новости. И сразу пишу брату: "Как у вас дела? Вы еще живы?"

Моя семья сейчас живет у дяди, потому что наш дом разрушили. Солдаты режима бросали бомбы. Слава богу, никто не пострадал, потому что люди различают сигналы, знают, когда начнутся бомбардировки, и убегают. Слава богу, мои родители успели убежать, а дом – ничего страшного.

Мама Муханнада Алькхалиля

В моей жизни сейчас нет никаких радостей. Я ничего не праздную, ни Новый год, ни дни рождения. Так уже пять лет. Родителей, друзей и родных тоже не поздравляю: единственное, с чем можно их поздравлять каждый следующий день – с тем, что остались живы. Их жизнь – ожидание близкой смерти: кто-то умер сегодня, чья-то очередь завтра.Что происходит в нашем городе… Вам стоит минуту постоять у телевизора, включив какой-нибудь канал, вы поймете, что творится в Идлибе. Можно сказать, это одно из самых горячих мест в Сирии, где все против всех. И там повсюду смерть.

ИГИЛ для сирийской революции – первый враг. Я всегда буду за тех, кто будет воевать против ИГИЛ. Они пытаются превратить нашу революцию в халифат. Когда сирийский народ вставал против режима, он требовал свободы и достоинства, а не новых диктаторов. Сирия должна быть для всех религий, конфессий и наций.

Именно в Идлибе Сирийская свободная армия впервые победила ИГИЛ. Их выгнали из Идлиба до последнего человека! Из всего региона! Сегодня ИГИЛ в Идлибе нет.

Но есть другие террористы. Например, "Джебхат Аль-Нусра", это подразделение "Аль-Каиды". С ними наша армия тоже сражается. 

Другой важный фактор – причина возникновения ИГИЛ. Если бы не было режима, не было бы ИГИЛ. Если одного из них не будет, то второго автоматически через некоторое время тоже не будет. ИГИЛ – следствие.

Если Путин хочет воевать с ИГИЛ, я за. ИГИЛ – первые враги нашей революции. Но мне кажется, надо лечить причину их возникновения. Мое мнение: если бы правители мира хотели победить ИГИЛ, они должны были бы поддерживать Сирийскую свободную армию. Сегодня она единственная, кто смог победить ИГИЛ, полностью выгнать их из Идлиба. И обязательно выгонит "Джебхат Аль-Нусра", рано или поздно.

Мне жаль, что люди других национальностей, увидев сирийца, думают сегодня, что это либо террорист, либо слуга режима. В Сирии есть хорошие, интеллигентные, образованные люди. А также светские люди, которые недовольны режимом, которые впервые встали против режима. А во всем мире и здесь, в России, люди боятся сирийцев. Они не знают, что большинство воюющих на стороне ИГИЛ – не сирийцы.

Когда я говорю людям, что я из Сирии, то часто слышу: "Это из-за Америки у вас война!" И я не могу молчать! При чем тут Америка, если у нас президент – диктатор и коррупция, которую невозможно терпеть? Семья управляет Сирией уже 40 лет. Америка наблюдает за ситуацией, возможно, думает, как использовать ее в своих интересах, но вряд ли участвует. Причина нашей революции – наш президент, преступления его родных и близких.

И еще причина в нашем народе. Потому что он долго молчал. Мы молчали и терпели, терпели… Дали им возможность обнаглеть. Конечно, можно понять психологию диктатора: когда Башар Асад родился, его отец был президентом. И он слышал, как весь народ говорит: "Мы готовы отдать сердце и нашу кровь ради тебя, Асад". Он видел, что страна – это асадовская Сирия, и, видимо, думал, что это его огород или что там. И тут в 2011-м пришли люди и захотели этот огород забрать. Как это? Он же принадлежит отцу? Башар Асад родился с мыслью, что его отец – хозяин Сирии. Отец умер – он стал хозяином. Как кто-то может быть против?

В том, что Башар Асад так думает, виноват народ. В том числе и мой отец. Все виноваты. Они не должны были кричать "асадовская Сирия". Что эта семья сделала для Сирии? Страна была очень бедная, но народ молчал, был благодарен. В то время как двоюродный брат Асада, Рами Махлюф в 27 лет – самый богатый бизнесмен Сирии. Откуда деньги? Он придумал отличный закон: забирать 51 процент прибыли у других инвесторов. Каждый инвестор, который хочет делать бизнес в Сирии, должен отдавать 51 процентов прибыли брату Асада. И народ молчал и терпел.

Разрушенная аптека в Идлибе

Сирийцы, которые находятся в Москве, боятся говорить то, что думают. Боятся за родных в Сирии. И еще боятся России: здесь тоже не приветствуют, чтобы люди открыто высказывали мнение. Поэтому 90 процентов просто молчат.

Наше посольство поддерживает режим. У них люди, которые докладывают им о поведении московских сирийцев.

Недавно, когда у нас были выборы, я, как гражданин Сирийской Республики, не смог проголосовать. Потому что сначала нужно было написать заявление, что я хочу участвовать в выборах. Потом заявление отправляли в Сирию, рассматривали, предполагали, каков будет выбор, и если человек подходил, давали разрешение голосовать, а если не подходил, то не давали. Поэтому я, гражданин Сирийской Арабской Республики, не имел права участвовать в выборах. Я пытался искать подобные примеры в истории, но не нашел. Чтобы гражданин страны не имел бы права голосовать? Это, честно говоря, издевательство.

Сегодня я не могу вернуться в Сирию. Думаю, что даже не доеду домой, меня задержат и отправят в подвалы. Хотя я – аспирант, будущий аптекарь, с 2010 года живу в России, не ездил в Сирию, не участвовал в революции, ни против кого не воевал, ничего не нарушал.

В Сирии есть идеолог и писатель – Абд аль-Азиз аль-Хайр. Он из одного города с Асадом, они знают друг друга с детства. Он тоже выступил на стороне оппозиции. Так вот, как только он вернулся из Китая, третий год неизвестно, где он. А это известный писатель и бывший друг президента.

В 2013 году я закончил учебу: получил высшее образование. Ехать обратно было опасно: да и, честно говоря, я хотел учиться дальше в аспирантуре. Поступил за свой счет: деньги присылали родители. Сегодня, из-за ситуации в Сирии, они больше не могут поддерживать меня финансово. Работать в России я не имею права, поскольку у меня студенческая виза. Платить за учебу мне нечем.

Я написал заявление лично ректору, попросил перевести меня на бюджетное место. Когда было землетрясение в Гаити, всех студентов автоматически перевели на бесплатные места: но такого почему-то не сделали для сирийцев. Все заявления идут через посольство. Поскольку я высказывался против Асада, думаю, мне откажут.

Я не знаю, что буду делать дальше.

ПОМЕЩИК ВСЕЯ РУСИ

Помещик всея Руси
Министр сельского хозяйства Александр Ткачев – один из главных поборников сохранения санкций против западных продуктов и инициатор их уничтожения. "Уничтожая нелегальный груз, – утверждает министр, – мы поддерживаем нашего производителя".

xТкачев зашел ко мне и попросился на место отца, которому пора было выходить на пенсию. Я не возражал
Алексей Климов
По головам – это бы ладно; хорошо, если не по трупам
Алексей Климов
Нельзя останавливаться. Вперед и только вперед. Кто сегодня опоздает, тот завтра не догонит
Николай Ткачев
                       
  Станица Кущевская. Последнее слово Надежды Цапокi
▶ || 0:00:00... ⇱  

 

• 270p / 7,0MB

 

• 360p / 13,0MB

 

• 720p / 23,0MB

 

  ▶
XГригорий Бочкарев
19.11.2012 15:33
Станица Кущевская. Последнее слово Надежды Цапок

Сын собирался дать показания против неких влиятельных лиц, но был помещен в одиночную камеру
Мать Виталия Иванова
Мы добились того, что в нынешнем году годовой объем государственных инвестиций в Кубань в рамках федеральных целевых программ составит 7,5 млрд рублей
Александр Ткачев
Краевая власть практически уже создала "другую Россию", реализовав в отдельно взятом регионе мечтания российских "державников-традиционалистов" по освобождению страны от либерального духа
Сергей Маркедонов

Сложно сказать, в чем именно выражается эта "поддержка", поскольку именно возглавляемый Ткачевым Минсельхоз сейчас активно лоббирует идею резкого ограничения поголовья скота в личных хозяйствах. Формальный предлог – необходимость "наведения порядка в учете и обеспечении ветеринарной безопасности". По версии Ткачева, хозяйства, в котором не более 20 коров, это "нормальная небольшая ферма". А вот "когда в личном хозяйстве тысяча баранов в степи бегают или больше ста коров пасется" – это очень плохо, поскольку при этом якобы "нет никакого ветеринарного учета". Правда, наладить такой учет министерство не в состоянии или, точнее, вообще таким желанием не горит, предпочитая меры исключительно запретительно-ликвидационные: незачем, мол, каким-то мелким фермерам владеть тысячами баранов или сотней. Кто от этого проиграет, очевидно: тысячи фермеров, а вместе с ними – миллионы россиян-потребителей. Кто выиграет? Тоже не бином Ньютона: в выигрыше окажутся хозяева агроимперий, монополисты, устанавливающие цены на продукты и взвинчивающие их до потолка.
Также Ткачев заявил, что его министерство собирается в скором времени внести на обсуждение новый земельный закон, по сути, конфискационный, грозящий обернуться очередным земельным переделом, который лишит земли, опять-таки, массу мелких собственников. "По нашим оценкам, – откровенничал российский министр, – есть порядка 10 миллионов гектаров, которые потенциально могут быть вовлечены в сельхозоборот". По его словам, "речь идет о земле, которая в частной собственности и не используется". То есть как бы бесхозная? Только вот решать, насколько эта земля (находящаяся в частной собственности!) используется или не используется, будут чиновники: "Затем эту землю выставят на аукцион, – сообщает Ткачев, – и продадут добросовестному пользователю. Многие люди мечтают получить землю. Особенно там, где она плодородная, – центральная полоса, юг России…"
В переводе на человеческий язык это означает, что землю изымут в пользу тех же агромонополий – иных "добросовестных пользователей" к этому лакомому куску и близко не подпустят.
Самого министра весьма трудно назвать лицом, не заинтересованным во всем этом лично: семейный клан Александра Ткачева нередко называют владельцами самой крупной агроимперии России.
Из теплотехников в латифундисты
Путь Ткачева к мягким креслам местной, а затем федеральной власти абсолютно типичен для современной России: партбилет КПСС – комсомольский аппаратчик – советский директор – приватизация – постсоветский бизнес – депутатство… Александр Ткачев родился 23 декабря 1960 года в кубанской станице Выселки в семье аппаратчика районного масштаба. В 1978 году Ткачев поступил в Краснодарский

политехнический институт и окончил его в 1983 году, получив специальность инженера-механика. По окончании института стал работать теплотехником на Выселковском межхозяйственном комбикормовом заводе, где директорствовал его папа. Под отцовским началом рядовой теплотехник быстро стал главным механиком завода, а затем первым секретарем райкома комсомола. Комсомольский корабль уже тонул, однако начинающий номенклатурщик успел вовремя соскочить с этого "Титаника". Как только пошел обвал советской системы, вспоминал бывший первый секретарь райкома КПСС Алексей Климов, "Ткачев зашел ко мне и попросился на место отца, которому пора было выходить на пенсию. Я не возражал: провели бюро, исполком, межхозяйственный совет, назначили его директором, а отца перевели к нему заместителем". Несколько позже Ткачев обратился к секретарю райкома с очередной просьбой: присоединить к заводу одно из мощнейших межхозяйственных объединений края – "Мясопром", комплекс по откорму бычков, рассчитанный на вскармливание до 14 тысяч голов и в качестве своей кормовой базы имевший свыше пяти тысяч гектаров пашни. Как было не уважить столь авторитетного товарища: районный партбосс лично провел собрание в коллективе, отстранил прежнего руководителя и назначил нового, который вскоре изъявил "добровольное" желание слиться в трудовом порыве с комбикормовым заводом Ткачевых. Так возникла жемчужина будущей империи Ткачевых – предприятие "Агрокомплекс". К нему позже присоединили еще один межхоз – межколхозсовхозсад с 1300 гектарами фруктовых насаждений, на базе которого уже тогда работал консервный цех. Все это было еще при советской власти, хотя уже на ее закате. Так три "шикарных, современных, действующих, приносящих прибыль предприятия, оснащенных лучшим по тем временам оборудованием – в межколхозсовхозсаде были холодильные установки, в том числе из Венгрии, на 7 тысяч тонн, – и составили "Агрокомплекс", который, если верить нынешней краевой пропаганде, построил Александр Николаевич Ткачев", – сокрушался уже цитированный нами бывший первый секретарь райкома КПСС.
Стоит ли спрашивать, кто именно и как после краха социализма "вдруг" оказался хозяином этого агромонстра? Была собственность социалистическая, общенародная и государственная, а стала семейной латифундией. Кстати, согласно одному из указов президента Бориса Ельцина начала 1990-х годов, колхозные земли должны были получить вовсе не директора межхозов или председатели колхозов и прочие номенклатурщики, а селяне. Но им-то земля как раз и не досталась.
"Агрокомплекс" создавался не для Ткачева, – через много лет "после драки" восклицал все тот же Климов, – а для хозяйств района, чтобы они имели возможность перерабатывать свою продукцию, а не отдавать ее

кому-то. Разве тогда кто-нибудь мог представить, что предприятие, созданное несколькими поколениями тружеников района, окажется в руках одного человека – благодаря той грандиозной афере, которую назвали "прихватизацией"? Кто мог представить, что "Агрокомплекс", созданный десятью хозяйствами, проглотит своих учредителей? Получается, яйцо съело курицу…"
Затем "Агрокомплекс" за считаные годы, шаг за шагом, по одной и той же отработанной схеме "съел" практически все агропредприятия в округе: они в одночасье вдруг становились банкротами и поглощались, а для их руководителей – для тех, конечно, кто не "рыпался" и не "возникал" – находились теплые местечки в системе "Агрокомплекса". На вопрос журналиста, не шел ли Ткачев "по головам", Климов не без горечи заметил: "По головам – это бы ладно; хорошо, если не по трупам…". "Хозяйства подминали, используя административный ресурс, предъявляя претензии руководителям за какие-то ошибки. А найти же, к чему придраться, в хозяйстве можно всегда: там тракторист погиб, там склад сгорел и так далее", – рассказывал Климов в интервью журналу "Огонек". Подобные откровения, равно как и активные выступления Климова против экспансии клана Ткачевых, явно вызывали неудовольствие заинтересованных лиц: в 2001 году против Климова, который был тогда председателем колхоза, возбудили сразу семь уголовных дел! В дом его родителей бросили гранату Ф-1: ударившись о наличник, она отлетела в палисадник и взорвалась. Покушались и на него самого. Уцелел, даже от уголовных дел отбился, но спасти свой колхоз от поглощения ткачевским агромонстром не сумел…
"Фирма "Агрокомплекс", – сообщает официальный сайт АО, – была создана в 1993 году путем объединения комбикормового завода и комплекса по откорму крупного рогатого скота. За 20 лет пройден огромный путь становления и развития. Из небольшого предприятия фирма превратилась в крупнейший агрохолдинг страны. …Сегодня в состав фирмы "Агрокомплекс" входят более 40 предприятий различного профиля: растениеводства, рисоводства, мясного и молочного скотоводства, свиноводства, птицеводства, перерабатывающей промышленности и торговой деятельности. Масштаб предприятия – 16 тысяч работников и 200 тысяч гектаров пашни". "В 90-е мы заложили фундамент, и всего за два десятилетия коллектив создал мощный агрохолдинг: больше 60 компаний, более 22 тысяч сотрудников, 500 торговых точек!" – говорится уже в другом разделе того же ресурса.
По данным Forbes, "Агрокомплекс" сейчас крупнейший землевладелец в Европе: в его собственности ныне почти 500 тысяч гектаров.
Методы "созидания" были вполне "имперские": как не раз сообщал ряд региональных и центральных изданий, "Агрокомплекс" замечен в серии "недружественных поглощений", особенно с использованием административного ресурса. Еще в 1990-х годах, цитирую один из источников, "при содействии администрации Выселковского района и РОВД, Ткачев А.Н. начал скупать земельные паи акционеров ЗАО "Агрокомплекс". В результате все пахотные земли (десятки тысяч га) перешли в личную собственность семьи Ткачевых".
К слову, вся эта деятельность по созиданию семейной латифундии вовсе не мешала новоявленному помещику позиционировать себя до 2003 года в качестве правоверного коммуниста! А как еще ему было делать карьеру при коммунисте-губернаторе Краснодарского края Николае Кондратенко? Коммунист-капиталист Ткачев обрел сначала мандат депутата краевого Законодательного собрания, затем дважды был депутатом Госдумы, а в 2000 году Кондратенко сделал "ход Ельцина", назначив Ткачева своим преемником.
Когда Ткачев воцарился в Краснодаре, административный ресурс заработал на всю катушку. Вот выдержки из аналитической записки о положении в Краснодарском крае, опубликованной еще в сентябре 2004 года изданием "Правда-info": "Используя административно-силовой ресурс, осуществляет мероприятия (методом шантажа, угроз физической расправы) смены неугодных А.Н. Ткачеву глав администраций местного самоуправления, особенно перспективных богатых районов края, а также захват через процедуру банкротства наиболее прибыльных предприятий края, вывоз за границу их активов… Предприятия, хозяйства, банки, которые структурами А. Ткачева и 1-го заместителя А.А. Ремезкова берутся под личный контроль, активно используются ими для личного обогащения, а также для неконтролируемого перелива капиталов в теневую экономику и зарубежные банки..."
Одна из таких спецопераций – отъем у компании "Русский сахар" сахарного завода "Кристалл" в 2005 году – подробно описана на интернет-портале Южного региона "ЮГА.ру". Сначала на завод, расположенный в станице Выселки, повадились проверяющие: санэпидемстанция, природоохрана, пожарные. За ними пришли налоговики и прокуроры, потом прокуратура района возбудила в отношении ЗАО "Кристалл" и его должностных лиц множество дел об административных нарушениях:

"Несоблюдение экологических и санитарно-эпидемиологических требований при обращении с отходами производства и потребления, нарушение правил водопользования, осуществление деятельности, связанной с извлечением прибыли без лицензии". Выселковский районный суд мигом вынес решение о приостановлении производства на сахарном заводе – по причине загрязнения окружающей среды и, разумеется, несоблюдения правил техники безопасности на рабочих местах. А еще осенью, в самый сезон приема и обработки урожая, дороги к сахарному заводу перекрыли временные посты ГИБДД, не допускавшие туда грузовики со свеклой. Совет директоров компании "Русский сахар" поначалу даже обратился с воззванием о помощи к президенту Путину. Но, поняв, что это бесполезно, высказал готовность продать "Кристалл", "так как не дают нормально работать". Дальше уже дело техники: когда преуспевающий завод прогорел, его продали, новым владельцем стало ЗАО "Фирма "Агрокомплекс", председателем совета директоров которого был Николай Ткачев, отец губернатора края. Как заявлял Николай Иванович Ткачев, "нельзя останавливаться. Вперед и только вперед. Кто сегодня опоздает, тот завтра не догонит". Ныне эти слова отца министра и экс-губернатора в буквальном смысле занесены на скрижали – в учебную программу Выселковской школы №1.
Цапки и их "кураторы"
4 ноября 2010 года в станице Кущевской Краснодарского края в доме фермера Аметова были зверски убиты 12 человек, в том числе четыре ребенка, из которых один – годовалый младенец. Бойню учинили, по одной из версий, за отказ Аметова платить вымогателям. Людей резали и душили, по сути, на глазах у соседей. Резня шла долго, станичники не могли не слышать крики жертв, но никто не только не пришел на помощь, но даже не попытался вызвать милицию. Убийц, как выяснилось, в станице знали прекрасно: преступная группировка свыше 10 лет держала в состоянии смертельного страха два района.
Если вкратце, жила-была в районе банда, работавшая на семейство местных олигархов, лидером которой называли Сергея Цапка и его мать, Надежду Цапок, хозяйку фирмы "Артекс-Агро". Братья Николай (убит в 2002 году) и Сергей Цапки сколотили свою бандгруппу еще в 1990-х годах. Банда разрослась, окрепла и даже легализовалась – через мамину агрофирму. Фирма, в свою очередь, при полном непротивлении милиции, прокуратуры и ФСБ подмяла под себя с помощью банды другие хозяйства района. "Разделение труда" было почти идеальным: фирма "развивалась" и расширялась, а бандиты, которых числили охранниками входившего в агрохолдинг ЧОП "Центурион-плюс", занимались рэкетом и рейдерством, вынуждая окрестных фермеров отдавать свои наделы "мамаше Цапок". В архиве Радио Свобода сохранилось ее "последнее слово в суде". Запись 19 ноября 2012 года.

Непокорных усмиряли предельно жестоко и кроваво. Попутно, как оказалось, целое десятилетие банда "цапков" безнаказанно насиловала сотни девушек, высматривая и захватывая их на улицах, в школах, общежитиях и даже в их собственных домах. Более того, на "плантациях" Цапок-мамы обнаружили даже самых натуральных рабов – граждан Украины!
Когда после резни в Кущевскую примчался губернатор края Александр Ткачев, то, по его словам, все оказалось совсем не так: в своей речи перед станичниками губернатор заявил, что "никаких там 220 изнасилований не было, уже все проверено". Тут народ не выдержал и, не будь в зале мощного милицейского заслона, "начальнику Кубани" пришлось бы худо. А так, по свидетельству очевидцев, станичники лишь покрыли его отборной бранью.
Когда дело стали раскручивать, выяснилось, что и "компетентные" органы, и администрация края, по сути крышевали "цапков". Кубанские прокуроры годами упорно закрывали глаза на художества банды, а сам Сергей Цапок заседал в сельсовете Кущевского района, входил в Совет молодых депутатов Краснодарского края и в мае 2008 года был даже замечен на инаугурации Медведева в делегации главы администрации Краснодарского края Александра Ткачева. Краевые банки и власти охотно и исправно выделяли цапковской фирме "Артекс-Агро" кредиты – в общей сложности на 8 миллиардов рублей! В том числе в рамках приоритетного национального проекта "Развитие агропромышленного комплекса".
Потом были разоблачения, суды, приговоры и странные смерти тех фигурантов, которые много чего интересного могли рассказать о связях "цапков" с кубанскими чиновниками. Приговоренный к пожизненному заключению Сергей Цапок мог дать показания против целой когорты тесно связанных с ним влиятельных чиновников Краснодара, но 7 июля 2014 года он был найден мертвым в одиночной камере Краснодарского СИЗО. Причем если сотрудники Следственного комитета РФ поставили

покойному диагноз – инсульт, то их коллеги из ФСИН упорствовали в том, что причиной смерти стала острая сердечная недостаточность. За три дня до смерти Цапка, 4 июля 2014 года, в камере того же следственного изолятора был найден повешенным Игорь Черных, тоже приговоренный к пожизненному заключению. По официальной версии, узник совершил самоубийство, повесившись на полотенце. Ранее, в 2011 году, столь же загадочно "покончили с собой" в строго охраняемых камерах еще два подельника Цапков и участника "кущевской резни", Сергей Карпенко и Виталий Иванов. По словам матери последнего, ее сын собирался дать показания против неких влиятельных лиц, но был помещен в одиночную камеру, где его и убили, объявив затем, что тот повесился на простыне.
Главным выгодоприобретателем по итогам дела Цапка и его банды оказался …клан Ткачева: фирма "Агрокомплекс" стала владелицей активов и угодий, ранее принадлежавших клану Цапков и членам его банды. Основное приращение – 40 тысяч гектаров земли.
Семья-то большая!
200 тысяч гектаров, 500 тысяч гектаров… – кто вообще в состоянии назвать точные цифры владений и активов этого клана? Разумеется, будучи госчиновником, Ткачев формально не мог принимать участие в деловой деятельности клана. Пока в августе 2014 года не скончался Николай Иванович Ткачев, отец нашего персонажа, именно он и был главой "Агрокомплекса", будучи председателем совета директоров этой фирмы. Он же возглавлял и целый ряд других предприятий семейной империи. Что-то числилось записанным на мать семейства, Любовь Сергеевну Ткачеву, а также на старшего брата Ткачева, Алексея, на супругу Ткачева, Ольгу Ивановну, на их старшую дочь Татьяну Александровну, в замужестве Баталову, на зятя, Романа Александровича Баталова, на тещу Зинаиду Архиповну Стороженко, на младшую дочь Любовь Александровну, на племянницу – Анастасию Алексеевну, в замужестве Краттли… Кто только ни пытался разобраться и в этих семейных связях, и собрать данные об активах клана и всего того, "что нажито непосильным трудом", включая и автора этих строк (см. также материалы изданий Slon, Forbes). Но в реальности собрать полноценные данные об активах семейного клана Ткачевых по силам, видимо, только сплоченному коллективу следователей.
С легкой руки главы United States Energy Association (USEA) Дэвида Свита, бывший губернатор Кубани обрел неформальный титул "крупнейшего землевладельца Европы". По словам Свита, даже в Америке "нет ни одного человека, который владел бы 200 тысячами

гектарами земли". А у Ткачева и его родственников гектаров уже не менее 500 тысяч. Сколько это в денежном исчислении? Кадастровая стоимость краснодарской земли самая высокая в России: гектар кубанской пашни стоит от 350 тысяч до полумиллиона рублей. Если исходить из этих цифр, то получится, что латифундии семьи потянут на 175–250 миллиардов рублей, но рублей не сегодняшних, а тех, когда за доллар брали (и давали) порядка 30 рублей.
Со стороны может показаться, что Кубань времен правления Ткачева – край процветающий и самодостаточный. Краевые власти раньше очень любили жонглировать цифрами официальной статистики. Например, что в 2001-2006 годах общий объем инвестиций в экономику края составил 574 миллиарда рублей – свыше 19,13 миллиарда долларов согласно тогдашнему валютному курсу. В 2006 году в интервью журналу "Наша власть. Дела и лица" (№10 за 2006 год) Ткачев уверял, что всего за пять лет "в Краснодарский край вложено 14 миллиардов евро инвестиций". Там же губернатор сообщил, что "мы добились того, что в нынешнем году годовой объем государственных инвестиций в Кубань в рамках федеральных целевых программ составит 7,5 миллиарда рублей".
На деле те 7,5 млрд рублей были вовсе не инвестициями, а дотациями: Краснодарский край был и остается регионом глубоко дотационным, дотации из федерального бюджета составляли и составляют поныне от 18 до 25 процентов объема ежегодных доходов краевого бюджета. Да и с чего процветать, если ничего особо и не производится: промышленности практически нет, а доходы от сельскохозяйственной продукции наполняют карман вовсе не государственный. Помимо дотаций, краевой бюджет формируют лишь доходы от транспортировки нефти и газа и сборы с портов. Олимпийская стройка стала гигантской коррупционной "панамой", а по итогам Олимпиады-2014 в Сочи оказались, цитирую коллег из издания Meduza, "разорены все местные фирмы, которые реально подтаскивали снаряды, так как выяснилось, что государство им не заплатило и не заплатит".
Красноречивее всего об итогах правления Ткачева и его команды сказал, как ни странно, полпред президента в Южном федеральном округе Владимир Устинов. Представляя в апреле 2015 года Вениамина Кондратьева муниципальным чиновникам в качестве временно исполняющего обязанности главы администрации края, Устинов сообщил, что в 2014 году консолидированный бюджет края был исполнен с дефицитом более чем в 26 млрд рублей, государственный долг региона превысил 136 млрд рублей и расходы только на его обслуживание в 2015 году составят свыше 7млрд рублей.
Но главное, Устинов попросил нового губернатора разобраться с коррупцией в администрации Краснодарского края, "в причинах неэффективности антикоррупционной работы в краевых органах исполнительной власти". Уж с чем-чем, а с коррупцией на Кубани традиционно "все в порядке": в феврале 2015 года по подозрению в злоупотреблении полномочиями были арестованы сразу два вице-губернатора, действующий – Вадим Лукоянов, и бывший – Александр Иванов. Ранее по коррупционным обвинениям были арестованы еще три бывших вице-губернатора: Николай Дьяченко, Эдуард Кутыгин и Леонид Баклицкий. Все вторые лица.
Кубановеды и кубанолюбы
Еще во время первого президентства Владимира Путина, когда он в очередной раз посетил Краснодарский край, диктор тамошних "Вестей" якобы выдал: "На Кубань прибыл президент Владимир Путин. Губернатор Краснодарского края Александр Николаевич Ткачев, несмотря на свой загруженный график, все-таки нашел время встретиться с президентом".

Утверждали, что это не анекдот, но даже если и анекдот, то в этой шутке лишь доля шутки: самостийные порывы кубанских "батек" давно стали притчей во языцех. Идею некоей совершенно отдельной, самостоятельной и исключительной "кубанской нации" хозяева края лоббируют давно, открыто и с энтузиазмом.
Политолог Сергей Маркедонов, эксперт в сфере этнополитических проблем, в одной из своих статей процитировал сказанные в 2000 году Владимиром Громовым, тогдашним вице-губернатором Краснодарского края и атаманом Всекубанского казачьего войска, слова: казаки на Кубани "исторически коренной народ", а "Кубань является территорией формирования и проживания кубанского казачества и русского населения, и с этим обстоятельством должны считаться при формировании органов власти". Ему вторил и губернатор Ткачев, в марте 2002 года громогласно объявивший: "Это – казачья земля, и все должны знать это. Здесь наши правила игры". Создателем же этих "правил" был, несомненно, еще сам "батька Кондрат", губернатор Николай Кондратенко. При его преемнике, Александре Ткачеве, Кубань стала единственным в России регионом, где этническую чистку реализовали вполне официально: выдавили за пределы края "инородцев" – турок-месхетинцев. Выезд турок-месхетинцев на постоянное место жительства в США ООН зафиксировала как первый пример массовой эмиграции из современной России по этническим причинам.
В марте 2002 года на краевом совещании по вопросам миграции Ткачев выдал своим подчиненным, можно сказать, инструкцию: "Определять, законный мигрант или незаконный, можно по фамилии, точнее по ее окончанию. Фамилии, оканчивающиеся на "-ян", "-дзе", "-швили", "-оглы", незаконные, так же как и их носители". Как в свое время сообщали средства информации, в 2003 году Ткачев даже предлагал создать фильтрационные лагеря для незаконных мигрантов и настоял на принятии краевой думой закона, разрешающего ночные рейды правоохранительных органов в местах компактного проживания вынужденных переселенцев.
Ныне, как констатирует политолог Маркедонов, "краевая власть практически уже создала "другую Россию", реализовав в отдельно взятом регионе мечтания российских "державников-традиционалистов" по освобождению страны от либерального духа".
Обсуждать дальнейшие перспективы самого Ткачева, по всей видимости, преждевременно – в должности федерального министра он пребывает всего-ничего, еще и полугода не прошло. Стал ли для него перевод в Москву реальным повышением и, главное, завоеванием плацдарма для дальнейшего продвижения вперед и вверх? Или это начало заката? По давней, еще советской схеме, министерство сельского хозяйства было чаще всего политическим штрафбатом или, в лучшем случае, политической ссылкой. В послесоветские времена, впрочем, оно превратилось из ссылки в синекуру: вспомним потрясающие "бизнес-карьеры", которые сделали на этом посту сперва Алексей Гордеев, затем Елена Скрынник. Но зачем самому крупному помещику России, Александру Ткачеву, такая синекура? Так что в его случае это назначение больше похоже на мягкую опалу и ссылку. Неслучайно его перевод в столицу "совпал" с целой серией арестов высокопоставленных кубанских чиновников. А аресты действующего вице-губернатора Вадима Лукоянова и вице-губернатора бывшего, Александра Иванова, произведены сотрудниками ФСБ еще в бытность Ткачева губернатором.
Однако в словосочетании "мягкая ссылка" ударение стоит сделать на первом слове. Путин, как известно, "своих не сдает". А Ткачев – во многом благодаря Олимпиаде – сумел за последние годы стать "своим", хотя он и не из "питерских". Впрочем, Сочи за годы правления Владимира Путина стал вторым Питером по его роли в жизни президента. И третьей столицей России – по числу важных вопросов, которые там решаются, опять же, благодаря тому, что в Сочи Путин проводит едва ли не большую часть года. Так что с Сочи Ткачеву, конечно, повезло, и его "удаление" в Минсельхоз вряд ли стоит считать началом конца его карьеры. Скорее, позиционная передышка.

Новый клип Профессора Лебединского

Новый клип Профессора Лебединского