пятница, 10 ноября 2017 г.
воскресенье, 29 октября 2017 г.
Владимир (Замбек)Мальсагов. Об отце, о дне национальной трагедии, о том, как нас пытаются уничтожить сотни лет
Владимир Мальсагов. Об отце, о дне национальной трагедии, о том, как нас пытаются уничтожить сотни лет
23.02.2009
Владимир Мальсагов. Об отце, о дне национальной трагедии, о том, как нас пытаются уничтожить сотни лет
Да,
наш город убит. Во всяком случае, тот город, в котором выросло
несколько поколений до высылки 23 февраля 1944 года - и после нее.
Подобно гнилым корням зубов во рту старого бродяги-бомжа, то тут, то там
торчат остовы некогда красивых, дореволюционной постройки домов,
возведенных фирмой Альфреда Нобеля и другими выдающимися иностранцами.
Город
убит. С его кленовыми аллеями, фонтанами, парками, с его очень
своеобразной, свойственной кавказскому менталитету аурой. А люди, жившие
в том мире, - погибли не все. Они-то и убедили меня написать главу о
сверстниках и нашей жизни в том городе, которого нет. Закрыть глаза и
представить, будто бы нет Москвы или Санкт-Петербурга, трудно. Но мы все
знаем, что города исчезают, как погибла Помпея.
Наш дом любой в
городе знал под названием «барский». Это имя он получил, так как
строился иностранными специалистами и для их проживания при подъеме
нефтяной промышленности молодой советской республики. Почти напротив
нашего дома через Августовскую или, как позже она стала называться,
проспект Победы, в свое время располагалось представительство Альфреда
Нобеля. Ведь кроме изобретения динамита, он был крупным
нефтепромышленником. Так что в деньгах премии его имени есть деньги и из
чеченской нефти.
Дом наш барским назвали, видимо, и потому, что он
был богато построен с элементами готики - башнями, бойницами, на высоком
фундаменте из песчаника. Все подъезды имели по второму «черному»
выходу, как во двор, так и наружу. В середине двора стояли кругом
пирамидальные тополя - выше строения, - между которыми росли кусты
чудесной сирени, и всю композицию венчала клумба из огненно-красных
каннов посередине, где мы позже вкруг разместили саженцы орехов,
абрикосов, персиков, выкопанные при пацанских играх на строительстве
театра, что возводился с 1957 по 1977 год напротив нашего дома.
Кирпич
фундамента был темно-красным, сейчас такой не используют, и все это
украшалось арками, сводами, причудливыми балконами. До сих пор чувствую
тот чудесный запах, что будил меня по весне с восходом солнца, - запах
свежести и роз, веявший с утренней прохладой из открытого окна. Тех роз,
что росли на аллее проспекта Победы, начиная от нашего дома и до
площади на станции «Грознефтяная».
В детстве я часто срезал те
крупные колерованные розы, радуя маму и бабушку, хоть и приходилось
врать, что сорвал их в другом месте, - но уж слишком прекрасны они были.
Аллеи проспекта Победы были засажены липами, кленами и каштанами, между
которыми шла живая изгородь из кустарника, а от нашего дома - из роз.
Этот
проспект был наиболее зелен и тенист, что привлекало пожилых, да и все
тут прогуливались или читали газеты на лавочках в сени деревьев. Перед
мостом через Сунжу была площадь с гостиницей «Кавказ», где мы жили одно
время, вернувшись из выселения. Позже на этой площади построили здание
обкома КПСС, ставшее «Дворцом Президента» при Д. Дудаеве, бомбившееся на
протяжении всей войны и в конце концов с неимоверной злостью взорванное
Павлом Грачевым, как будто оно одно и есть виновник неистребимого
свободолюбия народа, проживающего на этой земле.
Нам дали квартиру, в
этом доме ее получил и Гайербеков, позже назначенный председателем
Совета министров ЧИАССР. Больше лиц, как сейчас говорят, нерусскоязычной
национальности не было. Да и вообще, в ту пору власти всячески
препятствовали расселению вайнахов (чеченцев и ингушей) в городе,
загоняя их в горы - и то под контролем. Лишь только те, кто получал
официальные посты и высокие должности, могли жить в Грозном.
Наш отец
много писал о незаконности выселения вайнахов, о геноциде, о
преднамеренном массовом уничтожении народа во время выселения 1944 года в
Казахстан, Сибирь, Киргизию. Отец рассказал о трагедии Хайбаха,
очевидцем которой он стал, и о том, как в 1942-43 годах под видом
гитлеровцев в горах высаживался десант НКВД в немецкой форме, с
провокационной целью раздававший горцам оружие, к которому невозможно
было достать патронов, - и со спиленными бойками; а также фальшивые
немецкие марки. Неграмотным горцам - что марка, что монгольский тугрик, -
им бы муку да мясо дали... Но людей в форме боялись. Когда же вырвался
оттуда и приехал на бричке в город местный председатель, то его самого
закрыли, и он сгинул в ГУЛАГе.
Об этом и прочих фактах нашему отцу
удалось, взяв меня на руки и приблизившись к Хрущеву, передать тому
конверт с письмом в алма-атинском театре
http://www.russianlife.nl/inkvizicija.htm . После чего и была назначена
комиссия, также подтвердившая изложенную в письме информацию о зверствах
НКВД.
http://www.russianlife.nl/govorit_khaybakh.htm .
В 1956
году отец был назначен уполномоченным ЦК КПСС по «делам репатриации и
восстановления республики» и направлен в Высшую партийную школу при ЦК
КПСС. Это заведение находилось где-то рядом с Белорусским вокзалом, и я
маленький бегал по всем коридорам этого здания. В детской памяти того
периода запечатлелся момент, когда я упал сквозь уличные горизонтальные
решетки над подвалом с типографией ЦК КПСС, и меня с трудом вытаскивали
оттуда...
В 1958 году папу вызвали, под предлогом обсуждения книги,
из Москвы в Грозный. Его Книга «Освободительная борьба народов Северного
Кавказа» готовилась к изданию, и когда самолет отца сел в аэропорту
Минеральных Вод, то к трапу подъехал «виллис» с сотрудниками КГБ. И отца
арестовали, обвинив в антисоветской деятельности и пропаганде.
Мне
же, хоть я и видел тревожные лица мамы, бабушки и что-то чувствовал, -
говорили, что папа уехал в длительную командировку. Отсутствие отца не
замедлило отрицательно сказаться на нашей семье. Когда он был дома, то у
нас не кончались застолья и не было отбоя от просителей, носивших меня
на руках. Теперь же нас, как прокаженных, обходили стороной. И мать не
брали на работу даже уборщицей.
КГБ вынудил написать клеветнические
показания на отца даже его двоюродного брата Хамида и его сыновей - Мусу
и Усама, подержав их в застенках. Вот они и написали, будто отец
руководил подпольной организацией, а их принуждал составлять листовки
антисоветского содержания.
Мама не могла нас прокормить, тем более,
что КГБ при обысках изъял многие вещи. Спасало нас то, что бабушка
работала в кафе «Арфа», и ей удавалось приносить кое-что из продуктов.
В
нашем доме проживали большей частью номенклатурные работники,
называвшие чечецев и ингушей не иначе как «звери» или «шакалы». Вот и
вылилась на меня-маленького их националистическая ненависть. Когда я
играл с детворой и пробегал мимо женщин, сидевших на лавочках, они
злобно шипели: «Ух шакаленок. Сын врага народа!». Не разрешали своим
детям играть со мной, а если уж я кого ударю случайно или нет, такой вой
поднимали и орали: «Твой отец в тюрьме как враг народа сидит, и тебя,
зверька, скоро посадят!».
Володя с матерью
Злобило меня это сильно
и, подрастая, стал мстить им по-своему. Закидывал в окна дымовые
дустовые шашки, которые тогда использовали от насекомых вместо
дихлофоса, позже стал бить детей, что были старше меня, а потом кое-кого
из мужей тех самых женщин. Это была моя маленькая война - моя месть.
Отца,
осудив, сначала отправили в «Тайшетлаг», где в то время сидели
политические и военные преступники, а позже из Иркутской области
перевели в Мордовский «Дубравлаг». И что ещё чётко врезалось в мою,
тогда детскую, память, так это когда меня пяти- или шестилетнего мама
взяла с собой на свидание с отцом в тот политический лагерь под Потьмой,
где тогда его содержали.
Мне же продолжали в семье говорить, будто
папа в правительственной комадировке. И открыли глаза только во дворе
дома, в котором тогда проживала крайне шовинистически настроенная
правительственная элита, состоявшая в основном из терских казаков и
русских, так, что во дворе, как я сказал, всего две семьи чеченских
было, и если я по-детски похулиганил, то родители ребят теперь кричали,
будто я - «сын врага народа, и яблоко от яблони не далеко падает».
Володя
Я
тогда мало понимал значимость этих слов, но было досадно, и, приходя
домой, спрашивал у мамы: "Почему они кричат такие слова?". Мне отвечали -
это неправда, они просто завидуют папе.
К отцу мы поехали через
Москву, где нас встретили с поезда и увезли к себе на Большую Грузинскую
члены семьи писателя-диссидента Алексея Костерина. Эти люди, прошедшие
сталинские лагеря, всё время морально помогали маме, а иногда и
деньгами, хотя сами жили не богато, и их почти не издавали из-за опалы
Политбюро ЦК КПСС.
От Москвы до Потьмы мы добирались в "теплушках",
насквозь продуваемых ветром. Помню - одну ночь перед пересадкой нам
пришлось ночевать на полу какого-то заштатного вокзала на полустанке.
Было жутко много народу, и все, храпя и почёсываясь, валялись на полу,
благо он был деревянный, а лавок там совсем не предусматривалось. Всю
ночь я боялся заснуть, охраняя маму, да и она практически не спала, так
как опасалась, что мы вшей нахватаем, как потом я услышал на обратном
пути из её рассказа Костериным.
Была ранняя весна, и кое-где ещё
лежал снег. Но день был солнечный и ясный, когда мы приехали и стояли у
деревянных ворот с колючей проволокой, натянутой поверху, а мама долго
разговаривала с какой-то женщиной в военной форме, смотревшей на нас
через маленькое окошко в стене. А потом зачем-то подсаживала меня к
окошку, показывая этой женщине.
Мне было скучно, и всё это очень не
нравилось. Я норовил убежать, чтобы изведать всё то вокруг, что
притягивало внимание, было таким заманчивым и необычным: в том числе
улицы почему-то были сделаны из досок, уходя вдаль среди бревенчатых
домов, к черневшему вдалеке лесу.
По доскам дороги резво бегали
красивые чёрные и белые козочки, с гоготом бродили гуси, а петухи важно
выводили свои куриные гаремы. Один петух оказался таким задиристым и
драчливым, что ошеломил, чуть было не напугав, когда мне удалось тихо
вытащить свою руку из маминой, и я, пользуясь моментом, украдкой убежал в
один из ближних дворов и, юркнув за дом, подошёл к сеновалу, что там
оказался. Из чердачного окна постройки на землю спускалась деревянная
лестница, по которой я с великой радостью стремительно взобрался вверх,
распугав тамошних обитателей в лице ленивого рыжего кота и шумного
куриного семейства.
В лукошке, утопшем в сене, лежали белые куриные
яйца, но только я пригнулся над ними, как откуда-то сбоку на меня
огненной молнией налетел рыжий петух, больно ударив шпорами в опущенную
голову так, что прилично разодрал правую щёку. От неожиданности я
вылетел через окно, скользя вниз по лестнице, ударившись о землю -
чувствительно, но удачно, благодаря валявшемуся там сену.
На шум из
дома вышла женщина, и я, прыгая через изгородь и преодолев забор,
поспешил ретироваться, на бегу стараясь привести себя в порядок. А на
встревоженный взгляд матери заорал, как ни в чём не бывало: "Там петух
яйца снёс!". На что небольшая очередь ожидавших весело засмеялась, и
нагоняй мне выпал незначительный.
Тут вдали показались трое: двое -
по бокам с винтовками и с пристёгнутыми штыками, ярко блестевшими в
лучах утреннего весеннего солнца. И мама сказала: "Вон папа идёт". А на
мой вопрос "Почему дядьки с ружьями?" ответила: "Папу от бандитов
охраняют". И почему-то крепче сдавила своей рукой мою, не давая побежать
мне папе навстречу.
Потом мы зашли в домик свиданий, где нас, закрыв
снаружи, оставили вместе. Папа долго обнимал меня, обо всём
расспрашивая. А когда я, гонимый любознательностью, вышел из комнаты в
коридор, то на стене впервые в жизни увидел часы, из которых время от
времени появлялась кукушка и весело куковала. Чтобы повторить бой, я
стал подтягивать гирьки, но часы почему-то замолчали совсем...
Первую
ночь я провёл, сидя у кровати родителей и держа отца за руку, не давая
им и поговорить. И тогда он был для меня никакой не враг народа, а самый
лучший отец, на которого злые люди в нашем дворе возводили напраслину.
Днём
мы могли выходить в деревню за молоком и продуктами, и чего я испугался
на самом деле, так это огромных свиней, которых увидел впервые.
Все
это я отчётливо помню из далёкого детства, будто бы было вчера. Но
тогда-то я многого не понимал, осознание и осмысление всего пришли
гораздо позже. Вот и сейчас перед глазами - фигурки двух человек,
стоящих на одной из крыш лагерного барака и машущих вслед увозившему нас
с мамой паровозу.
Это был папа - и ещё один чеченец, Магомед,
преследуемый за веру в Аллаха и отбывший 23 года лагерей. Когда-то, уже
отбыв пятнашку по первому приговору, он явился с душой, замирающей и
трепещущей в ожидании встречи со Свободой, на вахту, и тут-то ему дали
подписать «особое постановление» - еще 10 лет лагерей. Так делалось в
сталинские времена, чтобы полностью добить человека. Но вера во
Всевышнего все победила.
По освобождении Магомед поселился в
Надтеречном районе, и его должны многие знать и помнить в Чечне, как
кристально честного человека энциклопедических знаний, самостоятельно
выучившего в заключении арабский язык, читавшего и переводившего Коран.
Магомед снискал уважение как религиозный авторитет и чеченец железной
силы воли.
...А мы им отвечали, маша в ответ из окна.
Никто не
верил, что город подвергнут уничтожению: одна страна, «родненькие»
генералы, - ну как они будут стрелять по своим, сбрасывая бомбы на
головы, а потом и просто расстреливая по дворам, отбирая у тех же
бабушек последний скарб - старые ковры, телевизоры?! Один кожвенеролог,
хороший парень Руслан Беймурзаев, заступился за женщин и стариков,
остававшихся во дворе и прятавшихся в подвалах во время обстрела, когда
вошедшие мародеры из войск МВД стали отбирать у них утварь. Руслан
прогнал оккупантов, они выехали со двора. И уже оттуда их снайпер
застрелил Руслана на глазах матери. Хоронить пришлось во дворе, так как в
то время сильнейший обстрел не позволял это сделать на кладбище.
Также
напротив нашего дома находилась многоэтажная городская
стоматологическая поликлиника. На верхнем этаже жил еще один Руслан,
тезка. Он постоянно наблюдал обстрел и знал, что ближайший снайпер
работает с двенадцатиэтажного дома, в прямой видимости метрах в трестах
напротив. Руслан передвигался по квартире ползком или нагнувшись. Как-то
решил он побриться перед зеркалом. Только намылил лицо, и в это время
пуля угодила в лоб его отражению... Снайпер не понял, что это было лишь
зеркало.
Помимо артиллерийского огня, город простреливался изо всех
видов стрелкового оружия. Российские снайперы, занявшие все высокие
здания, вели не просто ожесточенную, а озверелую пальбу, уничтожая
подряд все, что движется, не разбирая ни пола, ни возраста, ни
национальной принадлежности. За квартал от нашего дома находился
родильный дом, над которым возвышалось жилое здание Гипрогрознефти.
Засевший там снайпер с невообразимой жестокостью отстреливал все живое, и
на перекрестках у нашего дома им были убиты четыре русские женщины, а
чуть подальше - известный в городе врач-стоматолог особо невоенной,
интеллигентной внешности, по имени Нохчо.
Как и во всех остальных
дворах, картина во дворе нашего «барского» дома мало чем могла
выделяться. Оставшиеся - те, кто не мог и не хотел уехать, не веря в
предстоящую бойню и боясь потерять имущество - во время обстрела
спасались в подвалах бомбоубежища, смонтированного и поддерживавшегося
властями по всему Союзу еще со времен холодной войны. Кроме обывателей, в
нашем бомбоубежище были раненые, в их числе Лема Алаев и Хасан Хадисов.
Двор был хорошо защищен большими тополями, растущими во дворе.
Пролетающие снаряды попадали в верхушки и срабатывали там в высоте, что
часто спасало людей. Жители чувствовали по ходу обстрела, что снаряды
вот-вот начнут падать ближе, и тогда спешно прятались в бомбоубежище и
оттуда практически не выходили. А когда, особенно в августе 96-го года,
начался повсеместный массированный обстрел изо всех видов артиллерии, то
из подвалов уже просто невозможно было выйти. Хорошо, что у многих еще с
советских времен в подвалах хранился провиант - запасы варенья,
солений, муки, и кое-что удалось принести туда из квартир.
Боялись
выйти наружу еще и потому, что многие семейные пары по очереди хранили
на себе валюту и золото (муж в туалет - жена под одеждой деньги прячет, и
наоборот): жадность иногда побеждала страх. Так вели себя бывшие
обкомовские работники; как проявляло себя большинство, не хотелось бы
вспоминать.
Большой проблемой курящих мужчин были кончившиеся
сигареты: уже выисканы остававшиеся окурки. Курили даже обломки от
желтых соломенных веников. Воды не было абсолютно, так как коммуникации
водоснабжения оказались разрушены снарядами, и приходилось пить воду,
остававшуюся в системах отопления: она простояла там несколько лет и
была коричневой от ржавчины. Пытались ее кипятить и раздавали буквально
по пайкам, в первую очередь детям, у которых от «воды» начались диарея,
рвота, болели животы. Также собирали по каплям остаток конденсата с
паровых труб.
Когда от ракеты, попавшей в одну часть «барского»
дома, загорелась его половина, то мужчины попытались тушить пожар. Как
раз в квартире судьи Верховного суда Вахи Сибирова, куда угодила ракета,
стоял маленький бензиновый движок-генератор, вырабатывавший
электроэнергию, с помощью которой люди во время войны могли смотреть
программы телевидения, так как другого электричества в городе не было.
Так в полнейшем переполохе узнавали какие-то новости. А рядом с движком
стояли ведра с бензином для заправки этого генератора. В пылу пожара
кто-то из принявших участие в тушении схватил в запарке ведро с бензином
вместо воды и плеснул на огонь. Пламя резко вскинулось с мощным
хлопком, и произошло такое возгорание, которое потушить уже было
невозможно. Сумели только отсечь по перекрытиям часть дома, оставашейся
целой. Так и спасли нашу половину «барского» дома. Но едкий дым заполнил
весь двор, и этот дым, сам по себе тяжелый из-за углекислого газа,
стелился над землей и проникал в подвалы. В бомбоубежище стало
невозможно дышать, и жители спасались не системой воздухоочиски,
стоявшей там с Великой Отечественной, а смоченными влагой тряпками,
через которые дышали вместо противогаза. У моего шестилетнего сына Дени
после этого начался сип - круппозная ангина, и его потом долго держали в
больнице, когда удалось туда вывезти.
Так пострадали многие дети: в
бомбоубежище пряталось человек тридцать вместе с детьми. Перед началом
войны в дом вернулись те, кто уже пошел работать в российские структуры,
и многие из находившихся там мужчин верили в российскую оппозицию. Они
служили в структурах завгаевского пророссийского правительства.
Молодежи, конечно, там не было, и женщины тоже были в годах, и мужчины -
лет шестидесяти (кроме сыновей судьи - и раненых). Кого-то от страха
прохватывал понос, и они спасались оставшимся алкоголем: мужчины пили и
спали. Пьянкой глушили ужас, мучаясь без курева и воды. А всего лишь
через дорогу на проспекте раскинулись палатки - разбитые коммерческие
магазины, в которых лежали сигареты, бутылки с водой, печенье,
жевачка... Томившиеся в бомбоубежище фантазировали, каким путем можно
было бы взять там оставшееся. Но никто не решался.
В это время еще и
снайпера обстреливали город полностью со всех сторон, а наискосок от
«барского» дома по улице Грибоедова было расположено здание
штаб-квартиры и общежития ФСБ, обложенное бетонными плитами, и оттуда
тоже велся обстрел. И вот в самый разгар стрельбы по ступенькам
бомбоубежища вдруг стал спускаться мой брат Олег, неизвестно как
прошедший во двор с улицы. Все были поражены его смелостью, и в руках он
держал бутыли с минеральной водой, блоки сигарет, пачки печенья и
пряники детям, кое-какую еду. Радости не было предела, все расспрашивали
о новостях в городе, кто где стоит и откуда стреляет, кто побеждает, -
ведь вокруг все смешалось.
Брату было под сорок, он появился в
кроссовках, камуфляжной куртке и джинсах. Еще не затихла перестрелка с
отрядами Сопротивления, и он участвовал во взятии штурмом здания ФСБ.
Боевики подожгли дом, и это он дал совет закидать здание коктейлем
Молотова - бутылками с зажигательной смесью, потому что хоть со
стрелкового оружия вести обстрел было возможно, но это не причинило бы
зданию вреда, а подогнанный туда танк не мог вести стрельбу из-за
близкого расположения других жилых домов. ФСБшники были очень сильно
укреплены, защищены бетонными перекрытиями и оборудованными огневыми
точками, но здание уже горело - и все вокруг тоже, и вот в этот момент
брат, зная, что дети здесь погибают без воды, а мужчины и без курева,
отважился сюда заскочить. Детей в бомбоубежище было примерно восемь,
только шесть - шестилеток. Кто-то очень бурно хвалил Олега, а кто-то,
чтобы прикрыть собственную трусость, подсмеивался с издевкой, принижая
чужие достоинства: «Тоже мне сумасброд, полез под обстрелом»...
Олег
раздавал на ступеньках сигареты, мужики их выхватывали из рук, и тут у
него из подсумка выпала боевая граната. Запалы хранились отдельно, и она
была неопасна, но покатилась вниз, и мужики со страху попадали лицом
вниз на пол, заложив руки за головы. Брат успокоил, что запал не в
гранате, и тогда они попытались выйти из положения, стараясь хоть как-то
сохранить лицо. Пожилые стали Олега учить: «Да ты что. Она может
взорваться. Так нельзя носить»...
Позже брат погиб в бою между Шами-Юртом и Валериком, во время штурма российского блок-поста, окопавшегося у реки.
Светлая память всем погибшим в Газавате за свободу и независимость своей земли.
...Очень
активно помогала в бомбоубежище наша мама, не покидавшая Грозный в обе
войны. Это она подымала людям боевой дух, перевязывала раненых, ухаживая
за ними, чтобы они не простывали на голом бетоне. Это она
организовывала питание из собранных запасов, так как женщины, как
правило, терялись в таких условиях. Это мама своими советами и
непреклонным оптимизмом спасала людей.
Валентина Мальсагова
Глубоко
пожилой, известный в городе человек - вдова Дзияудина Мальсагова на
своём веку пережила три войны, начиная со Второй мировой. Жители ее
двора, точно также, как и Валентина Петровна Мальсагова, провёдшие
бомбардировки двух русско-чеченских войн в подвале бомбоубежища,
называют ее "мать Тереза". Этого сравнения жильцы дома удостоили
Валентину Петровну Мальсагову за высокий дух и всестороннюю помощь
нуждающимся. Именно так о ней писали и журналисты из Германии, Франции,
Англии, присутствовавшие в первую войну в Чечне и освещавшие события из
самого пекла.
В.П. Мальсагова первая указала иностранным
корреспондентам на тайные захоронения мирных граждан, зверски
уничтоженных российской военщиной в районе православного кладбища в
Грозном. Обо всем этом вели трансляции немецкое и французское
телевидение весной 1996-го года, называя Валентину Петровну «мать
Тереза».
Давно ли Кадыров присвоил нашей улице в Грозном кличку
народного палача?! А Валентина Петровна Мальсагова живет в «барском
доме» с 1957 года, с момента вселения чеченцев и восстановления
республики. Во время Второй войны мемориальная доска на этом доме в
память о подвиге ее мужа была сорвана оккупантами и расколота, и так и
хранится с трещиной у вдовы Дзияудина Мальсагова.
Нет чеченца,
любящего свой народ и Родину, гордящегося своей историей, изучающего её -
и не знающего о нашем отце. В 1994 году Дудаев издал указ об
увековечении памяти Дзияудина Габисовича Мальсагова, с переименованием
улицы Дагестанской (названной так когда-то в честь дагестанского полка
милиции, воевавшего в 19-м веке против чеченцев и проводившего
колонизацию Чечни; полк квартировался на этой улице в крепости Грозной) в
улицу Мальсагова, но первая война с агрессором в 1994-96 годах помешала
укрепить мемориал.
В 1998 году Масхадов своим указом подтвердил
указ предыдущего президента, выпустив свой, гласящий об укреплении
таблички и о проведении праздничных мероприятий на улице Мальсагова.
фотографии из новой книги В. Мальсагова "Мафия-ФСБ"
Ингушетия.Org
пятница, 27 октября 2017 г.
Роssия-"Свинья под Дубом вековым"
"Бодливой корове,-Бог рога не дал!","Не по Сеньке шапка!" и куда ж ты,-"Со свиным рылом да в калашный ряд?" -Все эти фразеологизмы и поговорки,как нельзя точно характеризуют Путина с его политикой, в которой терроризм стал основным инструментом влияния(давления),что не помогло,при всем желании,попасть в "калашный ряд",-в "Высшую мировую лигу",как и всю агрессивную,не заслуженно амбициозную, политику России на протяжении ее существования. _______________________________________________________________Наверняка, большая часть наших читателей знакома с творчеством Виктора Суворова и читала его книги, или хотя бы – смотрели их экранизацию или отдельные документальные фильмы, по мотивам его книг. На самом деле, имя этого человека войдет в учебники различных дисциплин, ибо он стал одним из самых ярких и умных разрушителей совковой пропаганды, сотканной из различного качества мифов. Тем не менее, некоторые вопросы он упустил, а в некоторых моментах – так и не смог избавиться от совкового наследия. Это и понятно, ибо человек, покалеченный совком, никогда полностью не выбьет из себя эту дрянь. Где-то, в укромном уголке, обязательно останется эта дрянь, а найдена будет совершенно случайно, когда казалось, что давно с нею покончено.
Одним из примеров такого совкового наследства было утверждение Суворова о том, что Гитлер не собирался всерьез воевать с совком. Это он обосновал тем, что он, как разведчик, не обнаружил заявок на зимнее обмундирование, в частности – тулупы. Из этого был сделан вывод о том, что к зимней кампании Вермахт не готовился, а закончить войну с россией до холодов – не реально. Он допустил, что не измени Гитлер направление основного удара с Москвы на Юг, Кавказ, Москва могла быть захваченной. И в этом месте он выдал мысль, которую мы попытаемся воспроизвести как можно ближе к тексту.
«Это у них падение столицы означает конец войны, а у нас (он ушел на Запад еще из совка и «у нас»- это в совке или России) – все только начинается. Русский мужик просыпается, слазит с печи, берет вилы и топор и начинает биться по-настоящему».
Именно такие моменты и указывают на совковые атавизмы Суворова, ибо он здесь ошибся во всем. Во-первых, Вермахт готовился к войне зимой. Другое дело, как он готовился. Документально подтверждено, что Генштаб сухопутных войск, в районе 15 июля 1941 года, провел расширенное совещание, которое полностью было посвящено мероприятиям по подготовке к зимней кампании. В первую очередь, вопросы касались снабжения и были сформированы заявки для промышленности, именно на зимний период боевых действий.
Но это не все. За свою историю Москва захватывалась не раз, и даже сжигалась. После этого, никакие мужики с печей не слазили и за вилы не брались. А если кто и слез, отправлялись в Москву грабить, пока царил хаос. Почти всегда подобные мероприятия происходили потому, что московские князья, а потом и цари – не держали слова, в части выплаты дани. Конфликт разрешался всегда одинаково – Москва выплачивала долг и неустойку, и никаких баталий там близко не было.
В другом месте Суворов уточняет, что он имеет в виду войну с Наполеоном. Якобы именно после захвата Москвы и началась «отечественная война». Здесь тоже проявился совковый дух. Перед тем, как российские войска драпанули из Москвы, генерал-губернатор, граф Растопчин Федор Всильевич, распорядился о создании команд поджигателей, которой должны были поджечь город перед лицом Наполеона. Удивительно, что за сей славный подвиг и находчивость графа россияне не представили к лику святых, но считают его патриотом и выдающимся деятелем. Причем, император Нерон у них считается образцом выродка, хотя тот не жег Рима, а Растопчин – красавчик «видный деятель», хотя он точно сжег Москву, что подтверждено документально.
Так вот, когда Наполеон вошел в пылающую Москву, он там обнаружил брошенными тысячи раненных солдат, которых там оставил другой герой, драпанувший с остатками армии в бескрайние леса, как это когда-то сделал Дмитрий Донской. Кроме того, он стал свидетелем чудовищного, дикого и беспредельного, чисто российского мародерства. Русский мужик слез с печи, взял топор, вилы, мешок и вышел на большую дорогу. Никакого «отечества» ему даром не надо было, он полностью погрузился в грабежи. Наполеон сам ушел из россии потому, что осознал полную бесполезность, как самой страны, так и ее населения. Единственное, с чем не поспоришь – за Москвой оставалось еще очень много земли. Никто Наполеона в России не побеждал. Если бы дело обстояло именно так, то в битве при Ватерлоо, где решилась судьба Франции и Наполеона, стояла бы русская армия, но ее не было, по причине отсутствия как таковой. К этому времени, через 2 года после Бородина, она так и не успела оклематься, а потому армию Наполеона разбили англичане, пруссаки и прочие народы, россиянцев там близко не было, как не было «отечественной войны и многого другого».
Оба этих эпизода, с Наполеоном в 1812 и Вермахтом в 1941 году, действительно указывают на сложность войны с этой страной, если иметь в виду ее оккупацию. Она – слишком большая, а потому воевать с нею надо исходя из этого обстоятельства.
Далее следует обратить внимание на то, что же представляет собою эта 1/7, некогда – 1/6 часть суши. На самом деле, большая часть этой территории представляет собою ценность лишь в полезных ископаемых, которые были обнаружены (по большей части) в 20 веке. Даже до начала Второй Мировой Войны большая часть ископаемых оставалась неразведанной. Поэтому, большая часть обширных земель, особенно – за Уралом, даже даром никому не была нужна. Поэтому, когда пришло время отдавать старые, екатерининские долги, империя легко продала Аляску за копейки. В те времена не было перспектив освоения этих земель. Надо понимать, что суровый климат не давал развивать даже сельское хозяйство, а империя была аграрной страной. Большая часть Сибири и Дальнего Востока расположена в районах вечной мерзлоты, где в нескольких метрах под поверхностью лежит слой льда, не таящего даже летом.
Даже в европейской части большая часть земель особой ценности не представляла , а за Уралом – подавно. В общем, с такими данными совок и империя должны были очень хорошо выпрашивать захватническую войну агрессора, на своей территории. Даже в самых розовых фантазиях Гитлер не представлял движение Вермахта за Урал. Тем не менее, войны шли постоянно, и чаще всего, именно Россия или совок выступали в роли явного агрессора.
Это важно для понимания следующего вопроса. В книге, посвященной Жукову, Суворов бегло описал биографию пациента, не погружаясь в детали, а подробное описание становления и дальнейших подвигов начинается с боев с японцами, в глухой монгольской пустыне. Странно, почему Суворова не заинтересовала причина этой драки. Обычно всех устраивает классическое пояснение того, что в этой глуши возникли разночтения в месте прохождения границы. Причем, обе стороны ссылались на собственные карты, которые давали совсем небольшие отличия в месте, где ничего ценного нет и по сей день.
Просто представим, что совок там проиграл и японцы таки закопали столбик там, где хотели. Что от этого изменилось бы? Когда через год Сталин захватил Бессарабию и Буковину, он четко обозначил движение к нефтепромыслам Плоешти, до которых оставалось сутки ходу с боем. Цена вопроса была очевидной и очень высокой, а на Халхин Голе такого не было по определению. Мало того, что это была не совковая территория, так еще и что-то более-менее ценное можно было захватить только через несколько сотен километров. Рубиться, а тем более – так упорно, с массовыми расстрелами бойцов и офицеров РККА, просто не было смысла.
На самом деле, ни совок, ни Монголия ничего не приобрели после этой победы. Что самое интересное, в разговоре со Сталиным, Жуков назвал самую серьезную проблему, с которой ему там пришлось столкнуться – снабжение. Жуков утверждал, что только отсутствие четко организованной службы тыла может помешать в проведении наступательных операций. Этот опыт и это замечание стало основой для выдвижения всех материально-технических средств РККА к западным границам совка весной-летом 1941 года и это стало роковой ошибкой.
Но тут имеется зеркальное отражение ситуации. РККА действительно имела очень растянутые коммуникации. Держать воюющую группировку войск в сотнях километров от баз и складов хранения – серьезная задача. А вот у японцев с этим делом все обстояло намного лучше, ибо на территории Северного Китая уже была развернута Квантунская Армия и по всей логике событий японцы могли легко нарастить свою группировку на Халхин Голе до любых размеров и обеспечить ее всем необходимым. Никто не задается вопросом о том, почему японцы этого не сделали.
Но вернемся к самой драке в Монголии. Никто и никогда не пояснял ни смысла этой операции, ни тех выгод, которые были получены, ни того, почему японцы не подтянули дополнительных войск, чтобы просто смести группировку совковых войск вместе с героическим Жуковым. А все дело в том, что у японцев просто не было цели, которую следовало достигать крупными силами. Ну, захватили бы они тот злосчастный кусок пустыни или вообще – всю бесплодную, пустынную Монголию, что бы это им дало? На юге были плодородные земли колоний европейских стран, с умеренным или тропическим климатом, где можно было налаживать имперскую жизнь, а Монголия, и уж тем более – Сибирь, японцам даром не нужна была. Но раз уже возникла драка – они подрались.
Для оценки того, что делал совок, важно понимать простую вещь. Япония уже почти десять лет вела успешные захватнические войны в Азии, тем самым сделав заявку на участие в высшей лиге. Им уже ничего не надо было доказывать, ибо японскую империю уже воспринимали как страну мирового масштаба, с мнением и требованиями которой надо считаться.
Совок еще не был таковым, ибо последние подобные действия Москвы потерпели оглушительное фиаско. Тут речь идет о «Варшавском походе» и о войне в Испании. К 1939 году Сталин выводил страну в высшую лигу, но для этого надо было продемонстрировать некую заявку. Халхин-Гол стал именно такой заявкой. Сталин показал, что совок может наступать и может побеждать, а потому к его требованиям надо относиться серьезно. Время решительной схватки еще не наступило, и Сталин хотел выбрать «свободный ход спускового крючка», как это сделал Гитлер с Австрией и Чехословакией. Но для этого надо было показать, на что ты способен. В общем, именно эта драка убедила руководство Германии в том, что с Москвой надо договариваться, бои еще шли, но уже был понятен их исход, а в Москве был подписан пакт Молотов-Риббентроп, где Москва уже могла ставить свои условия. То есть, желание попасть в высшую лигу, должно на чем-то зиждиться, а потом – надо подтверждать свое право оставаться в ринге.
Вполне возможно, что война РФ в Украине и Сирии стала примерно такой же заявкой, как война совка в Монголии. Путину не удалось добиться равноправного отношения Запада по причине его преступного прошлого, но он не остался стоять у закрытой двери и решил выбить ее ногой. То есть, Путин решил сходить «по-большому» в элитный клуб. Это не потому, что России кто-то или что-то угрожало, это мы разобрали выше. То, что собою представляет даже нынешняя россия – никому не нужно. Особенно это касается деградированного населения, которое умудряется отравлять собою ближние и дальние страны даже дозой небольших иммигрантских общин.
Дело не в безопасности, а в желании порулить миром. Не удивительно, что после начала агрессии в Украину лично Путин рассказывал Меркель о том, то он хотел бы расчертить мир на зоны влияния, без оснований зачислив себя в высшую лигу. На это ему было сказано, что туда уже так не заходят, да и даже по старым критериям РФ не пролазит, ибо той нечего предъявить в качестве бесспорных и безусловных побед. Из Украины Путин теперь просто не может выйти, а Сирию – не может бросить. Но ни там, ни там победой даже не пахнет, а конца войнам – не видно. По крайней мере, сама Москва уже не может добыть победу, как и выйти оттуда. Поэтому, она лихорадочно сжигает все новые силы и средства и так до момента, пока не надорвется.
На предложение поделить мир на сферы влияния Штаты ответили обещанием опубликовать наворованное путинской бригадой бабло, после чего – конфисковать его в доход страны нахождения средств. С учетом последнего, такое мероприятие должно понравиться даже Китаю. В общем, Путин хотел сходить по-большому, и он сходил. Но только сейчас проявляется истинный смысл этого выражения, в исполнении президента РФ.
среда, 25 октября 2017 г.
Мерзость рода человеческого
Лично я, не хотел бы не только вообще не слышать,но и чтобы человечество
никогда не знало бы,что в мире существует подобная
преступная,лицемерная мразь, и уж не говоря о том,что это существо
займет высокие позиции на политическом небосклоне мировых держав. Кто
как,но я с его премьерства знал,что его сидение в Кремле будет держаться
на режиме терроризма,который еще в 1968 Ю.Андропов рекомендовал
Брежневу в качестве основного инструмента в политике СССР. В отличии от
Андропова, вводившего политику терроризма с целью
влияния(давления,подрыва) на государственный строй других государств и
острой необходимостью пополнения казны нефте-долларами,только наличие
которых позволяло совдепии держаться на плаву, для чего и разработана
была технология провоцирования и активации т.н.-"нефтяных войн" на
Ближнем Востоке. Даже одна,террористическая акция,созданной "крестным
отцом" терроризма в регионе Персидского залива,резидента КГБ СССР на
Ближнем Востоке Е.М. Примаковым,-ООП во главе с агентом Арафатом,в
отношении Израиля,как и обстрелы ракетами "Касам" Хезболлой из Ливана и
другие вооруженные действия,вызывали резкий скачек цен на нефть по всем
биржам мира и именно поэтому "нефтяным войнам" Полит.бюро ЦК КПСС
предавал особое значение. На столько особое и важное,что в Крыму,около
Симферополя была открыта вторая секретная школа КГБ СССР,после
Балашихинской(где обучался одиозный террорист Ильич Рамирес
Санчес-"Шакал" сидящий на пожизненном в тюрьме Франции) по подготовке
диверсионно-террористической деятельности в различных странах мира.
Симферопольская была нацелена,преимущественно на Ближний Восток,а так же
Латинскую Америку с ее различным коммунистическими "фронтами",когда
Балашиха,-"обслуживала" Европу с "Красными бригадами" в
Италии,ИРА,Ильича"Шакала" террористическая группировка сотрясала
взрывами и убийствами Францию и т.д. Кремль, подгоняемый параноидальной
идеей,-вооружиться лучше и сильнее,прежде всего,-США,чтобы у КГБ СССР
отпала необходимость "тайного" экспорта революции на волне
международного терроризма,гонимой Лубянкой,а "тупо" захватить США и весь
мир,всеми средствами и прежде всего,-терроризма т.к. иначе Кремль не
представлял,как еще можно "добыть" необходимые миллиарды
нефте-долларов,чтобы участвовать в гонке вооружений,держа народ на
"строгом пайке" и без "буржуазных излишеств" с затянутыми до
предела,"поясами", По этой дорожке и пытается "гнать" народ страны
Путин,только в отличии от совдеповского Кремля, нынешний так обеспечил
себя миллиардами,этих самых,-нефте-долларов,что Путинская мафия-КГБ
(ФСБ) могла бы на собственные деньги вести гонку вооружений и создавать
новые образцы. Но смешным видится и то,что Пуутин вооружается, доведя
мир до конфронтации своей захватнической,преступной политикой,именно
против тех стран, в банках которых, вся его мафиозная структура хранит
уведенные деньги,словно "пиля сук на котором сидит"
Путин,реанимировавший сеть мирового терроризма находящуюся на
"консервации" с середины 80-х годов,разработанную под руководством
Андропова,но в отличии от "учителя" приступил к осуществлению своей
политической цели,взяв терроризм на вооружение и прежде всего, во
внутренней политике,вводя режим терроризма в отношении собственного
народа. Когда после серии терактов в общественном транспорте(причем при
закладке ВВ, погиб и сам террорист капитан КГБ),а следом взрыва жилых
домов со спящими гражданами страны(которые и сейчас пойдут выбирать
своего палача в президенты,что в чисто русских традициях) в городах:
Буйнакске,Москве,Волгодонске и,чудом предотвращенного теракта в
Рязани,когда и были задержаны террористы-офицеры ГУ ФСБ РФ,-с Лубянки
Однако,это не помешало Путину обвинить чеченцев в терроризме,(хотя и по
официальным сводкам, там ни один чеченец и близко не проходил "по делу"
ФСБ) и начать очередной виток многовековой колониальной войны.которую
ведет Кремль(власть) против народа Чеченской республики. На волнах от
взрывов "ковровых бомбометаний" стирающих с лица земли все,что
представляло из себя,Чеченскую
республику:ЛЮДЕЙ,жилье,заводы,леса,поля,-все это позволило
мафии-КГБ(ФСБ) ввести Путина в президентскую власть и усадить в Кремле.
Так,что по моему твердому убеждению,-нормальным,адекватно воспринимающим
происходящее вокруг,людям даже голос этого упыря противен и не хочется
слышать,не говоря о том, что он может сказать еще
циничного,лживого,идиотского,что временами вылетает из его глотки.
среда, 27 сентября 2017 г.
суббота, 23 сентября 2017 г.
суббота, 16 сентября 2017 г.
ПО ОФЕНИ БОТАЕМ
Офенский язык — прародитель воровского жаргона
Офенский язык был самым известным и
влиятельным арго (специализированным тайным наречием) в России. Как и
любое настоящее арго, он использовался для того, чтобы свободно
обсуждать дела, о которых присутствующим при разговоре непосвященным
знать не нужно. Например, потому что обсуждаются преступные замыслы.
Изобрели этот язык, как следует из его названия, офени — торговцы-разносчики, переходившие из одного в другой город России с коробами своего товара. У них могли быть книги, иконы, одежда, украшения, лубочные картинки, что угодно. Именно говор офеней стал основой для современного воровского жаргона.
Офенский промысел зародился на территории между Владимиром и Нижним
Новгородом, в местах, где находились целые села иконописцев. Именно
иконы были главным товаром, который разносили первые офени. Неужели
иконы нельзя было купить в иконной лавке? Можно, но только официально
разрешенные. А с середины XVII века в России, напомню, произошел
религиозный раскол и помимо «официальных» православных появились
староверы или раскольники. У староверов были (и до сих пор есть) свои
обряды и свои иконы; официальная церковь считала их еретиками и в разные
времена с разной степенью жестокости преследовала. Так что за открытую
продажу икон староверов можно было моментально угодить в тюрьму. Поэтому
именно в этой сфере появился один из самых больших и доходных «черных
рынков» в русской истории.
Обеспечивали этот рынок именно офени-иконщики. А деньги там крутились большие. Во-первых, староверы готовы были платить за образа серьезные деньги. К тому же физически общины раскольников обитали часто в труднодоступных местах, подальше от «никониан» и властей. Во-вторых, общаясь с раскольниками, офени-старинщики могли выменять или купить древние иконы, которые затем перепродавались коллекционерам во много раз дороже. Было о чем беспокоиться, было что скрывать и от обывателей, и от полиции.
Настоящий офенский язык был совершенно непонятен обывателю. В очень подробной и увлекательной статье Александра Малахова об офенском языке приводятся пара примеров такого языка:
Оцените деловитый диалог на офене:
Или еще один:
Офенский язык в XIX веке пытались исследовать на государственном уровне, в самом Министерстве внутренних дел. Он привлек внимание потому, что офени имели много общих дел со староверами, а в МВД посчитали, что изучение офенского поможет расшифровать старообрядческие документы, которые изымались при арестах староверов. Дело расшифровки в 1853 году было поручено Владимиру Ивановичу Далю. Однако составленный им словарь так и не был опубликован министерством.
Старообрядческие сообщения использовали ассоциативные ряды, незнакомые чуждым раскольничества людям; а корпус офенского языка, изученный Далем, никаких специальных терминов, связанных со старообрядчеством, не содержал. Как пишет Малахов, «почти все непонятные выражения относились к сфере быта и торговли. Не было даже таких слов, как «вера», «книга», «Евангелие», без которых разговоры или переписка на религиозные темы совершенно невозможны».
Кроме старообрядцев, торговцы-офени были весьма близки к еще одному миру — преступному. Бродячие купцы должны были уметь защититься от разбойников, а при перепродаже ценностей имели с ними общие дела и интересы. Поэтому офенский становится основой зарождавшегося языка российского преступного мира.
В 1844 году состоялось одно из первых явлений офенского языка в литературе, в рассказе фантаста Одоевского «Живой мертвец». По сюжету, некто Василий Кузьмич, после смерти перемещаясь в пространстве по своей воле, подслушивает разговор своего камердинера Фильки с его товарищем. Мальчишки собираются обокрасть чью-то квартиру. Вот этот отрывок:
Сам
Одоевский по поводу «странных» слов в примечаниях к рассказу пишет:
«Слово из афеньского языка, о котором лет пять тому были напечатаны в
«Отечественных записках» любопытные исследования. Многие из поговорок
этого языка вошли в обыкновенный язык, но не всем еще понятны, и потому
мы считаем не излишним присоединить и перевод к афеньским словам».
Нам сразу знакомы слова клевый (хороший), лафа (привольная жизнь), стрема (опасность), жулик (мелкий воришка), фомка (лом). Они остались в нашем языке до сих пор. А вот остальные известны меньше: «по музыке ходить», или «мазурить» — жить как вор, воровать, «маз» — вор (ср. с современным «маза»), «уборка» — похороны, «стуканцы» — деньги, «фига» — лазутчик, «шатун» — кабак. «Толстой кисой» называли большой куш, «хером» — пьяного, а под «Смольным» здесь понимается тюрьма, ведь Смольная набережная находится напротив петербургской тюрьмы, известной как «Кресты».
Изобрели этот язык, как следует из его названия, офени — торговцы-разносчики, переходившие из одного в другой город России с коробами своего товара. У них могли быть книги, иконы, одежда, украшения, лубочные картинки, что угодно. Именно говор офеней стал основой для современного воровского жаргона.
Черный рынок икон
Патриарх Никон, вызвавший раскол Православной церкви, а с ним и бум на черном рынке икон
Святой Христофор Песьеглавец
Обеспечивали этот рынок именно офени-иконщики. А деньги там крутились большие. Во-первых, староверы готовы были платить за образа серьезные деньги. К тому же физически общины раскольников обитали часто в труднодоступных местах, подальше от «никониан» и властей. Во-вторых, общаясь с раскольниками, офени-старинщики могли выменять или купить древние иконы, которые затем перепродавались коллекционерам во много раз дороже. Было о чем беспокоиться, было что скрывать и от обывателей, и от полиции.
Профессия: коробейник. Как была устроена жизнь торговца вразнос
Сейчас разносчика, торгующего газировкой, сладостями или сувенирами, можно встретить,... В офенской речи первые слоги слов могут заменяться на абсурдные ку-, ши-, тур-, шля-, ща-, на-. Соответственно, получаются любопытные словесные образования: куба (баба), кузлото (золото), шилго (долго), турло (село), шлякомый (знакомый), жульницы (ножницы)… Были в офенском и «говорящие» слова — видка (правда), визжиха (пасть), светлеха (комната). Вплетались в язык и местные диалекты, частью офенского становились и широко распространенные воровские арготизмы, например слово «лох», о котором я писал, рассказывая о русских ругательствах.Настоящий офенский язык был совершенно непонятен обывателю. В очень подробной и увлекательной статье Александра Малахова об офенском языке приводятся пара примеров такого языка:
Оцените деловитый диалог на офене:
— Масу зетил еный ховряк, в хлябом костре Ботусе мастырится клевая оклюга, на мастырку эбетой биряют скень юс — поерчим на масовском остряке и повершаем, да пулим шивару.Перевод:
— Мас скудается, устрекою шуры не прикосали и не отюхтили шивару.
— Мне говорил один господин, что в столичном городе Москве строится чудесная церковь (клевая оклюга), на строительство делаются щедрые пожертвования — так поедем туда на моей лошади и посмотрим, а после купим товар.
— Я боюсь, как бы нас дорогой не прибили воры и не отняли товар.
Или еще один:
— Что стырил?Перевод:
— Срубил шмель да выначил скуржаную лоханку.
— Стрема, каплюжник: перетырь жулику да прихерься.
— Что украл?
— Вытащил кошелек да серебряную табакерку
— Осторожно, полицейский: передай мальчишке и прикинься пьяным.
Даль на страже правопорядка
Офенский язык в XIX веке пытались исследовать на государственном уровне, в самом Министерстве внутренних дел. Он привлек внимание потому, что офени имели много общих дел со староверами, а в МВД посчитали, что изучение офенского поможет расшифровать старообрядческие документы, которые изымались при арестах староверов. Дело расшифровки в 1853 году было поручено Владимиру Ивановичу Далю. Однако составленный им словарь так и не был опубликован министерством.
Старообрядческие сообщения использовали ассоциативные ряды, незнакомые чуждым раскольничества людям; а корпус офенского языка, изученный Далем, никаких специальных терминов, связанных со старообрядчеством, не содержал. Как пишет Малахов, «почти все непонятные выражения относились к сфере быта и торговли. Не было даже таких слов, как «вера», «книга», «Евангелие», без которых разговоры или переписка на религиозные темы совершенно невозможны».
Кроме старообрядцев, торговцы-офени были весьма близки к еще одному миру — преступному. Бродячие купцы должны были уметь защититься от разбойников, а при перепродаже ценностей имели с ними общие дела и интересы. Поэтому офенский становится основой зарождавшегося языка российского преступного мира.
По музыке ходить
В 1844 году состоялось одно из первых явлений офенского языка в литературе, в рассказе фантаста Одоевского «Живой мертвец». По сюжету, некто Василий Кузьмич, после смерти перемещаясь в пространстве по своей воле, подслушивает разговор своего камердинера Фильки с его товарищем. Мальчишки собираются обокрасть чью-то квартиру. Вот этот отрывок:
Товарищ Фильки:
— Ну, да где ж ты научился по музыке ходить, что, ты из жульков, что ли?
Филька:
— Нет! куда! Совсем бы мне не тем быть, чем я теперь. Отец у меня был человек строгий и честный, поблажки не давал и доброму учил; никогда бы мне музыка на ум не пришла… Да попался я в услужение к Василию Кузьмичу, вот для которого скоро большая уборка будет…
— Да что, неужли он мазурил?..
— Клевый маз был покойник… только, знаешь, большой руки. Знаешь, к нему хаживали просители с стуканцами…
— Постой-ка, никак, стрема.
— Нет! — Хер какой-то… Да куда наша фига запропастилась?..
— Да нельзя же вдруг…
— O! проклятое дело! продрог как собака…
— Ничего — как рассветет, в шатун зайдем… ну, так ходили просители…
— Ну да! ходили… а Василий-то Кузьмич думал, что я простофиля… Вот, говорит, приятель пришел; что он тебе отдаст, то ко мне принеси, а тебе за то синенькая; вот я делом-то смекнул; вижу, что Василию-то Кузьмичу не хочется, зазора ради, из рук прямо деньги брать, а чтоб того, знаешь, какова пора ни мера, на меня все свалить. Я себе на уме — за что ж мне даром служить? вот я и с Василия Кузьмича магарычи, да и с просителя подачку…
— Так тебе, брат, лафа была…
— Оно так! да вот что беда: как пошли у меня стуканцы через руки ходить, — так сердце и разгорелось, — больше захотелось… а между тем Василий Кузьмич меня то туда, то сюда; поди-ка, Филька, вот то проведай, а того-то проведи, а вот этому побожись, будто меня продаешь, и разным этаким залихватским штукам учил, так что сначала совестно становилось, особливо, бывало, как отцовские слова вспомнишь, а потом и то приходило в ум: что же тут дурного для своей прибыли работать? Василий Кузьмич — не мне чета, уж знает, что делать, а от всех почтен, уважен… что ж тут в зубы-то смотреть? уж коли музыка — так музыка. Да этак подумавши, я однажды и хватил за толстую кису, да так, что надобно было лыжи навострить, а с тех пор и пошло, чем дальше, тем пуще; да теперь вместо честного житья — того и смотри, что буду на Смольное глазеть…
— Смотри, смотри, фига знак подает…
— А! насилу-то! (Встает.)
— А фомка с тобою?
— И нож также…
Сам
Одоевский по поводу «странных» слов в примечаниях к рассказу пишет:
«Слово из афеньского языка, о котором лет пять тому были напечатаны в
«Отечественных записках» любопытные исследования. Многие из поговорок
этого языка вошли в обыкновенный язык, но не всем еще понятны, и потому
мы считаем не излишним присоединить и перевод к афеньским словам».Нам сразу знакомы слова клевый (хороший), лафа (привольная жизнь), стрема (опасность), жулик (мелкий воришка), фомка (лом). Они остались в нашем языке до сих пор. А вот остальные известны меньше: «по музыке ходить», или «мазурить» — жить как вор, воровать, «маз» — вор (ср. с современным «маза»), «уборка» — похороны, «стуканцы» — деньги, «фига» — лазутчик, «шатун» — кабак. «Толстой кисой» называли большой куш, «хером» — пьяного, а под «Смольным» здесь понимается тюрьма, ведь Смольная набережная находится напротив петербургской тюрьмы, известной как «Кресты».
Мы узнаем твой уровень владения блатным языком с помощью этого теста
Современная русская речь богата заимствованиями из тюремного жаргона, известного... Офенский язык уходил в прошлое с исчезновением профессии офеней. Появились железные дороги, облегчавшие доставку товара на дальние расстояния, и торговля вразнос на огромных расстояниях перестала быть рентабельной. К тому же государство взялось учитывать всех торговцев, так что по офеням ударили и рублем. Преступное арго, в свою очередь, начало трансформироваться в «блатную феню», в которой огромную роль играли слова из языка идиш, но напоминание об офенях сохранилось в самом названии.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)