"Люди,-будьте бдительней!" Эти слова Ю.Фучика,в настоящее время звучат в высшей степени,-актуально.Звучат,как предостережение,как охранная молитва направленная на спасение человечества,а для этого единение всех сил и людей Доброй Воли для отпора и борьбы с темными силами Зла,в лице ЧК-ФСБ с вождем,-Антихристом,-(ад-Даджалем)Путиным во главе, и средоточием вселенской мерзости,-империи Зла,созданной порождением сатаны-Путиным
пятница, 2 февраля 2018 г.
понедельник, 29 января 2018 г.
пятница, 5 января 2018 г.
Третья попытка: что мешает Путину убраться из Сирии
Как гитлеровская Германия помогала Китаю обороняться от японской агрессии
Как гитлеровская Германия помогала Китаю обороняться от японской агрессии
13-18 минут
Два любопытнейших фото. Вот китайцы-красноармейцы перед отправкой в
бой против атамана Григорьева маршируют, предположительно, по Одессе.
Год 1919. А вот китайцы – уже в немецкой униформе маршируют в казармы
после совместного германо-советского парада в Бресте. Год 1939-й.
Каково?
Отряд китайских наемников-красноармейцев выдвигается на фронт против войск атамана Григорьева, 1919 г
Солдаты Национально-революционной армии Китая маршируют по плацу академии Вампу
Бизнес – и ничего личного
На самом деле, так делаются фейки. С одной стороны, большевики действительно рекрутировали тысячи наемников из числа китайцев – как беженцев от их великой революции, начавшейся в 1911 году, так и гастарбайтеров, привезенных, чтобы восполнить нехватку рабочих рук из-за великой европейской бойни, стартовавшей в 1914 году. При этом – злая ирония – красные использовали китайские формирования преимущественно в качестве карательных. Так, особый “интернациональный” батальон Киевской губчека принимал участие в подавлении восстания на Куреневке, а в июне того же года отряд китайцев-чекистов перемололи в бою под Трипольем бойцы атамана Зеленого. Впрочем, “желтых товарищей” особо и не берегли – для красного командования они были не более чем пушечным мясом, несмотря на “братско-народную” мифологию, а после победы пролетариата в отдельно взятой стране оставшихся в живых и вовсе выслали восвояси.
Бойцы в характерного вида касках – солдаты Национально-революционной армии Китая, воевавшие с японскими захватчиками – при помощи немецкого ВПК и под присмотром немецких же военспецов. И конечно же, по Бресту они не маршировали. Но такой шанс имелся у по крайней мере одного китайца, который участвовал в германском вторжении в Польшу в 1939 году. Причем в чине лейтенанта. Более того, годом ранее он скатался в Австрию – согласно популярному тогда тренду, на танке, но в цветах.
Этого китайца звали Чан (Цзян) Вэй-Го, и был он приемным сыном генералиссимуса Чан Кайши.
Сотрудничество накануне и даже в начальный период Второй мировой между Берлином и его будущими противниками не является исторической сенсацией – достаточно вспомнить хотя бы о советско-германском романе по расчету. Одним из свидетельств которого, к слову, и стал упомянутый парад. Но как получилось, что Германия оказывала помощь Китаю, первым принявшему на себя удар Японской империи, союзной Третьему Рейху?
Японо-китайская война, нулевая глава Второй мировой, началась за восемь лет до нее. Тогда на территории аннексированной Маньчжурии Япония создала марионеточное государства в Маньчжоу-Го, а затем, в 1937-м, последовало и полномасштабное вторжение в Китай. Перед лицом значительно превосходящего как технологически, так и организационно, врага, который опирался на индустриализированную военную экономику, Китай, естественно, стремился заручиться поддержкой любой страны, готовой ее предоставить. Как ни странно, одной из них оказалась нацистская Германия.
Чан Вэй-Го в мундире фенриха (выпускника офицерского училища)
Интерес к сотрудничеству с Китаем был обусловлен двумя причинами: экономической потребностью в сырье (в том числе, стратегическом – учитывая, что Поднебесная обладала, к примеру, огромными запасами вольфрама) и идеологической близостью – правившая Китаем партия Гоминьдан во главе с Чан Кайши стояла на националистических и антикоммунистических позициях.
При этом что личное мнение Гитлера – “я никогда не считал китайцев или японцев низшими, чем мы” – исключило китайцев из нацистского расового антагонизма во внешних отношениях.
Германо-китайское партнерство началось еще до прихода Гитлера к власти в 1933 году. Наладить его было тем проще, что в ходе Первой мировой эти страны оказались “случайными” соперниками. Хотя Бэйянское правительство Китая (серия клик в 1912-1928 гг., которые не контролировали всей территории страны, но признавались международным сообществом) и объявило войну кайзеровской Германии в 1917 году, Антанта получила от него лишь Китайский трудовой корпус.
Вторым немаловажным моментом было то, что Веймарская республика отказалась от всех территориальных претензий к Китаю. Так что с подписанием китайско-германского мирного договора в 1921 году была заложена основа для сотрудничества: Китай предоставил Веймарской республике доступ к крайне необходимому сырью для послевоенного восстановления, та, в свою очередь, предложила современную военную технику и советников-военспецов для Китая.
В то время, в отличие от второго ведущего партнера Гоминьдана – СССР – Германия, помогая Китаю, не ставила перед собой политических задач. И пока Москва продвигала коммунистическую платформу, Берлин занимался бизнесом.
Миллион для друга
Занятно, что в общих чертах немецкий бизнес в Китае напоминал деятельность современных частных военных компаний. Одной из ключевых фигур здесь был инженер Чу Чиа-хуа, ректор Университета Сунь Ятсена, бывший в 1926 году в длительной командировке в Германии, а впоследствии министр коммуникаций и образования. Чу был дружен со светилами немецкой науки вроде Альберта Эйнштейна, но его круг общения ими отнюдь не ограничивался. Он свел знакомство с ветераном Первой мировой, полковником Генштаба и кавалером высшего прусского ордена Pour le Merit Максом Бауэром. Веймарской республике было запрещено участвовать в зарубежных конфликтах, и очевидным способом этот запрет обойти стал найм физлиц. Чу предложил полковнику стать военным и экономическим советником Чан Кайши. Бауэр, будучи ввиду активного участия в Каппском путче, особой для Веймарского правительства нежелательной, с радостью согласился.
Из-за условий Версальского договора в Германии было сложно организовать выпуск какой-либо военной продукции, но промышленности надо было выживать, и китайские деньги при посредничестве Бауэра помогли уладить это неудобство.
Бауэр завербовал ровно двадцать военспецов – таких же, как и он ветеранов, опытных офицеров, которым в силу различных причин не нашлось места в Рейхсвере. Они стали преподавателями знаменитой военной академии Вампу – китайского аналога Вест-Пойнта и Сэндхерста, модернизировав и перестроив систему обучения в ней.
В частности, Бауэр предложил новую структуру для китайских вооруженных сил: компактное, хорошо обученное, вооруженное и мобильное ядро и его усиление в виде многочисленных местных ополчений.
Китайский солдат. Каска немецкая М35, пулемет – чешский ZB Vz.26
Чан Кайши эту идею отклонил, не без оснований опасаясь дальнейшей регионализации Китая, поскольку местные власти получили бы в свое распоряжение милиционные силы. Однако Бауэру удалось инициировать перевод Академии Вампу из Гуанчжоу в Нанкин, один из наиболее развитых экономических центров страны.
Параллельно наращивались секретные поставки вооружений: к 1925 году более половины китайского импорта оружия приходилось на Германию.
Макс Бауэр умер от оспы четыре года спустя. Возможно, его заразили намеренно: он оказался единственным человеком в регионе, который подхватил это заболевание. Похоронили Бауэра дважды – в Шанхае, а затем в Свинемюнде – оба раза с почестями.
Однако с его смертью миссия не завершилась. Даже наоборот. После победы нацистов на парламентских выборах 1933 года к Чану – уже совершенно официально и не таясь – был командирован генерал-полковник Ганс фон Сект, начальник Генштаба в имперской и веймарской армиях (последнюю, он, собственно, и основал), автор ряда успешных операций на восточном фронте Первой мировой и признанный эксперт в области военных реформ.
Александр фон Фалькенхаузен
Фон Сект выдвинул “план 80 дивизий”, который сводился к идее хорошо оснащенной, вышколенной и притом жестко централизованной армии в противовес все тем же милиционным армиям противников Чана, включая коммунистов.
За реализацию этого плана взялся Александр фон Фалькенхаузен, как раз вышедший в отставку из Рейхсвера с поста директора Дрезденской пехотной школы.
Фон Фалькенхаузен поурезал амбиции фон Секта ввиду ограниченного промышленного потенциала Китая, который, по словам последнего, к тридцатым годам устарел примерно на 80% и был не в состоянии обеспечить современного военного производства. Замысел фон Фалькенхаузена выглядел как доработка идей Бауэра: небольшая хорошо обученная армия, делающая ставку на мобильность и гибкую тактику концентрированного огня, прорывов и обходов сродни той, которая привела к появлению немецких штурмовых групп в конце Первой мировой войны. И из которой, к слову, родилась концепция “молниеносной войны” – блицкрига.
Ганс фон Сект (Зект)
В 1937 году, когда Германия поддержала агрессию Японии против Китая, Фалькенхаузен, в то время возглавлявший военную миссию при Чан Кайши, выступил категорически против этого шага и отказался сворачивать миссию. Он вернулся в Берлин только под угрозой ареста семьи – и тут же был отправлен в отставку, уже из Вермахта.
Через год его восстановят на службе, он успеет повоевать на Западном фронте, в 1940 году будет назначен генерал-губернатором оккупированной Бельгии. В 1944-м, после неудачного покушения на Гитлера, окажется под арестом как заговорщик, остаток войны проведет в концлагере и будет освобожден американцами в 1945-м. Через три года его выдадут Бельгии, приговорят к 12 годам заключения и выпустят уже через пару месяцев: выяснится, что нацистский преступник лично участвовал в спасении множества евреев от депортации. А в 1950-м фон Фалькенхаузен получит поздравительную открытку от Чан Кайши – и чек на миллион долларов “для друга Китая”.
Тевтонский щит Поднебесной
Фалькенхаузен приложил немало усилий для искоренения регионализма в китайских вооруженных силах и сумел создать довольно мощную учебную базу. Немецкие инструкторы успели подготовить лишь восемь элитных дивизий, но впоследствии именно их стойкость в боях за Шанхай с японцами поддержала боевой дух оборонявшихся.
Немецкая миссия постаралась и на поприще модернизации китайского ВПК. На реконструированном и расширенном старейшем в Китае арсенале Ханьянга наладили капитальный ремонт пулеметов системы Максима. Армия очень нуждалась в средствах огневой поддержки, и на арсенале научились восстанавливать “максимок”, независимо от страны изготовления. Там же наладили выпуск винтовок “Чан Кайши Тип 24” – копии Mauser M1924 (предка карабина 98k, основного оружия Вермахта вплоть до конца Второй мировой). Между тем было построено несколько новых заводов, на которых наладили выпуск пулеметов MG-34 (незадолго до того принятых на вооружение германской армии) и даже запчастей для купленных у Рейха бронеавтомобилей.
Параллельно наращивался импорт – в том числе, очень характерного вида каски M35, самозарядные пистолеты Mauser C96 (тот самый “товарищ Маузер”, которому давал слово Владимир Маяковский), самолеты разных типов, бронетехника, а также артиллерийские орудия – в дальнейшем предполагалось локализовать и их производство.
Гитлерюгенд в Китае
Фон Фалькенхаузен советовал Чану вести с японцами войну на истощение, воздерживась от нападения на север от линии Хуанхэ и широко внедряя партизанскую тактику. В результате японское наступление забуксовало на несколько месяцев, что позволило правительству Гоминьдана перевести свои людские ресурсы и военную промышленность вглубь провинции Сычуань. А главное, успешные бои в ходе второй битвы за Шанхай и оборона Нанкина продемонстрировали, что НРА может противостоять технически и организационно более современной императорской армии.
Несмотря на большие потери, 76-дневная оборона Шанхая повысила боевой дух китайцев и, в конечном итоге, привела к разгромам усиленных танками японских соединений в Тайержуане в 1938-м и Сысянь-Заояне в 1939 году, когда к войне в Европе еще только готовились.
Так что решение Чан Кай-ши отправить Вэй-Го на учебу в Вермахт не должно удивлять. Связи китайского генералиссимуса в Третьем Рейхе оказались настолько обширны, что даже после начала японо-китайской войны 1937 года в Берлине осталось значительное китайское лобби, выступавшее за возобновление полномасштабного сотрудничества с Поднебесной, несмотря на китайско-советский Пакт о ненападении. При отзыве миссии фон Фалькенхаузен и его коллеги пообещали не предоставлять японцам никакой информации о китайских военных планах и слово сдержали.
Генералиссимус Чан Кайши
В 1940-м ось Берлин-Рим-Токио юридически оформилась с подписанием Тройственного пакта, и в следующем году немецкая помощь Китаю полностью прекратилась. Впрочем, близорукий отказ от сотрудничества с Китаем сильно ударил по германской промышленности – и даже дружба с СССР не компенсировала этих потерь.
Как бы то ни было, Рейх все же успел поработать над созданием предпосылок для разгрома Японии. Правда, это не слишком помогло Чан Кайши: проиграв коммунистам, он был вынужден в 1949-м оставить континентальный Китай, став президентом Китайской Республики на Тайване. Вэй-Го, к тому времени полковник и командир танкового батальона также бежал на остров. Его личная связь с Германией, однако, продолжилась – вторая жена Вэй-Го была наполовину немкой.
Ирония судьбы, однако, состояла в том, что несмотря на участие в президентских кампаниях, выше постов главнокомандующего Вооруженными Силами, генсека Совета национальной безопасности и президентского советника он не поднялся. Причем советовал он своему сводному брату – родному сыну Чана Кайши Цзяну Цзин-Го. Который с 1925 по 1937 год жил в СССР. Причем не просто жил – он искренне увлекся ленинскими идеями мировой революции и даже какое-то время снимал комнату у старшей сестры вождя мирового пролетариата Анны Ульяновой-Елизаровой и взял фамилию ее мужа.
Но его карьера там складывалась куда менее радужно, чем у Вэй-Го в Германии: коллективизация подмосковных сел, “Уралмаш”, арест и высылка из страны вместо расстрела.
Возможно, поэтому Цзян Цзин-Го в конечном счете из почитателя Ленина стал антикоммунистом, еще более ярым, чем отец и брат. Впрочем, и у него сохранилась связь с советской молодостью: из СССР Цзян привез жену. Так белоруска Фаина Вахрева стала первой леди Тайваня. Впрочем, это уже совсем другая история.
Отряд китайских наемников-красноармейцев выдвигается на фронт против войск атамана Григорьева, 1919 г
Солдаты Национально-революционной армии Китая маршируют по плацу академии Вампу
Бизнес – и ничего личного
На самом деле, так делаются фейки. С одной стороны, большевики действительно рекрутировали тысячи наемников из числа китайцев – как беженцев от их великой революции, начавшейся в 1911 году, так и гастарбайтеров, привезенных, чтобы восполнить нехватку рабочих рук из-за великой европейской бойни, стартовавшей в 1914 году. При этом – злая ирония – красные использовали китайские формирования преимущественно в качестве карательных. Так, особый “интернациональный” батальон Киевской губчека принимал участие в подавлении восстания на Куреневке, а в июне того же года отряд китайцев-чекистов перемололи в бою под Трипольем бойцы атамана Зеленого. Впрочем, “желтых товарищей” особо и не берегли – для красного командования они были не более чем пушечным мясом, несмотря на “братско-народную” мифологию, а после победы пролетариата в отдельно взятой стране оставшихся в живых и вовсе выслали восвояси.
Бойцы в характерного вида касках – солдаты Национально-революционной армии Китая, воевавшие с японскими захватчиками – при помощи немецкого ВПК и под присмотром немецких же военспецов. И конечно же, по Бресту они не маршировали. Но такой шанс имелся у по крайней мере одного китайца, который участвовал в германском вторжении в Польшу в 1939 году. Причем в чине лейтенанта. Более того, годом ранее он скатался в Австрию – согласно популярному тогда тренду, на танке, но в цветах.
Этого китайца звали Чан (Цзян) Вэй-Го, и был он приемным сыном генералиссимуса Чан Кайши.
Сотрудничество накануне и даже в начальный период Второй мировой между Берлином и его будущими противниками не является исторической сенсацией – достаточно вспомнить хотя бы о советско-германском романе по расчету. Одним из свидетельств которого, к слову, и стал упомянутый парад. Но как получилось, что Германия оказывала помощь Китаю, первым принявшему на себя удар Японской империи, союзной Третьему Рейху?
Японо-китайская война, нулевая глава Второй мировой, началась за восемь лет до нее. Тогда на территории аннексированной Маньчжурии Япония создала марионеточное государства в Маньчжоу-Го, а затем, в 1937-м, последовало и полномасштабное вторжение в Китай. Перед лицом значительно превосходящего как технологически, так и организационно, врага, который опирался на индустриализированную военную экономику, Китай, естественно, стремился заручиться поддержкой любой страны, готовой ее предоставить. Как ни странно, одной из них оказалась нацистская Германия.
Чан Вэй-Го в мундире фенриха (выпускника офицерского училища)
Интерес к сотрудничеству с Китаем был обусловлен двумя причинами: экономической потребностью в сырье (в том числе, стратегическом – учитывая, что Поднебесная обладала, к примеру, огромными запасами вольфрама) и идеологической близостью – правившая Китаем партия Гоминьдан во главе с Чан Кайши стояла на националистических и антикоммунистических позициях.
При этом что личное мнение Гитлера – “я никогда не считал китайцев или японцев низшими, чем мы” – исключило китайцев из нацистского расового антагонизма во внешних отношениях.
Германо-китайское партнерство началось еще до прихода Гитлера к власти в 1933 году. Наладить его было тем проще, что в ходе Первой мировой эти страны оказались “случайными” соперниками. Хотя Бэйянское правительство Китая (серия клик в 1912-1928 гг., которые не контролировали всей территории страны, но признавались международным сообществом) и объявило войну кайзеровской Германии в 1917 году, Антанта получила от него лишь Китайский трудовой корпус.
Вторым немаловажным моментом было то, что Веймарская республика отказалась от всех территориальных претензий к Китаю. Так что с подписанием китайско-германского мирного договора в 1921 году была заложена основа для сотрудничества: Китай предоставил Веймарской республике доступ к крайне необходимому сырью для послевоенного восстановления, та, в свою очередь, предложила современную военную технику и советников-военспецов для Китая.
В то время, в отличие от второго ведущего партнера Гоминьдана – СССР – Германия, помогая Китаю, не ставила перед собой политических задач. И пока Москва продвигала коммунистическую платформу, Берлин занимался бизнесом.
Миллион для друга
Занятно, что в общих чертах немецкий бизнес в Китае напоминал деятельность современных частных военных компаний. Одной из ключевых фигур здесь был инженер Чу Чиа-хуа, ректор Университета Сунь Ятсена, бывший в 1926 году в длительной командировке в Германии, а впоследствии министр коммуникаций и образования. Чу был дружен со светилами немецкой науки вроде Альберта Эйнштейна, но его круг общения ими отнюдь не ограничивался. Он свел знакомство с ветераном Первой мировой, полковником Генштаба и кавалером высшего прусского ордена Pour le Merit Максом Бауэром. Веймарской республике было запрещено участвовать в зарубежных конфликтах, и очевидным способом этот запрет обойти стал найм физлиц. Чу предложил полковнику стать военным и экономическим советником Чан Кайши. Бауэр, будучи ввиду активного участия в Каппском путче, особой для Веймарского правительства нежелательной, с радостью согласился.
Из-за условий Версальского договора в Германии было сложно организовать выпуск какой-либо военной продукции, но промышленности надо было выживать, и китайские деньги при посредничестве Бауэра помогли уладить это неудобство.
Бауэр завербовал ровно двадцать военспецов – таких же, как и он ветеранов, опытных офицеров, которым в силу различных причин не нашлось места в Рейхсвере. Они стали преподавателями знаменитой военной академии Вампу – китайского аналога Вест-Пойнта и Сэндхерста, модернизировав и перестроив систему обучения в ней.
В частности, Бауэр предложил новую структуру для китайских вооруженных сил: компактное, хорошо обученное, вооруженное и мобильное ядро и его усиление в виде многочисленных местных ополчений.
Китайский солдат. Каска немецкая М35, пулемет – чешский ZB Vz.26
Чан Кайши эту идею отклонил, не без оснований опасаясь дальнейшей регионализации Китая, поскольку местные власти получили бы в свое распоряжение милиционные силы. Однако Бауэру удалось инициировать перевод Академии Вампу из Гуанчжоу в Нанкин, один из наиболее развитых экономических центров страны.
Параллельно наращивались секретные поставки вооружений: к 1925 году более половины китайского импорта оружия приходилось на Германию.
Макс Бауэр умер от оспы четыре года спустя. Возможно, его заразили намеренно: он оказался единственным человеком в регионе, который подхватил это заболевание. Похоронили Бауэра дважды – в Шанхае, а затем в Свинемюнде – оба раза с почестями.
Однако с его смертью миссия не завершилась. Даже наоборот. После победы нацистов на парламентских выборах 1933 года к Чану – уже совершенно официально и не таясь – был командирован генерал-полковник Ганс фон Сект, начальник Генштаба в имперской и веймарской армиях (последнюю, он, собственно, и основал), автор ряда успешных операций на восточном фронте Первой мировой и признанный эксперт в области военных реформ.
Александр фон Фалькенхаузен
Фон Сект выдвинул “план 80 дивизий”, который сводился к идее хорошо оснащенной, вышколенной и притом жестко централизованной армии в противовес все тем же милиционным армиям противников Чана, включая коммунистов.
За реализацию этого плана взялся Александр фон Фалькенхаузен, как раз вышедший в отставку из Рейхсвера с поста директора Дрезденской пехотной школы.
Фон Фалькенхаузен поурезал амбиции фон Секта ввиду ограниченного промышленного потенциала Китая, который, по словам последнего, к тридцатым годам устарел примерно на 80% и был не в состоянии обеспечить современного военного производства. Замысел фон Фалькенхаузена выглядел как доработка идей Бауэра: небольшая хорошо обученная армия, делающая ставку на мобильность и гибкую тактику концентрированного огня, прорывов и обходов сродни той, которая привела к появлению немецких штурмовых групп в конце Первой мировой войны. И из которой, к слову, родилась концепция “молниеносной войны” – блицкрига.
Ганс фон Сект (Зект)
В 1937 году, когда Германия поддержала агрессию Японии против Китая, Фалькенхаузен, в то время возглавлявший военную миссию при Чан Кайши, выступил категорически против этого шага и отказался сворачивать миссию. Он вернулся в Берлин только под угрозой ареста семьи – и тут же был отправлен в отставку, уже из Вермахта.
Через год его восстановят на службе, он успеет повоевать на Западном фронте, в 1940 году будет назначен генерал-губернатором оккупированной Бельгии. В 1944-м, после неудачного покушения на Гитлера, окажется под арестом как заговорщик, остаток войны проведет в концлагере и будет освобожден американцами в 1945-м. Через три года его выдадут Бельгии, приговорят к 12 годам заключения и выпустят уже через пару месяцев: выяснится, что нацистский преступник лично участвовал в спасении множества евреев от депортации. А в 1950-м фон Фалькенхаузен получит поздравительную открытку от Чан Кайши – и чек на миллион долларов “для друга Китая”.
Тевтонский щит Поднебесной
Фалькенхаузен приложил немало усилий для искоренения регионализма в китайских вооруженных силах и сумел создать довольно мощную учебную базу. Немецкие инструкторы успели подготовить лишь восемь элитных дивизий, но впоследствии именно их стойкость в боях за Шанхай с японцами поддержала боевой дух оборонявшихся.
Немецкая миссия постаралась и на поприще модернизации китайского ВПК. На реконструированном и расширенном старейшем в Китае арсенале Ханьянга наладили капитальный ремонт пулеметов системы Максима. Армия очень нуждалась в средствах огневой поддержки, и на арсенале научились восстанавливать “максимок”, независимо от страны изготовления. Там же наладили выпуск винтовок “Чан Кайши Тип 24” – копии Mauser M1924 (предка карабина 98k, основного оружия Вермахта вплоть до конца Второй мировой). Между тем было построено несколько новых заводов, на которых наладили выпуск пулеметов MG-34 (незадолго до того принятых на вооружение германской армии) и даже запчастей для купленных у Рейха бронеавтомобилей.
Параллельно наращивался импорт – в том числе, очень характерного вида каски M35, самозарядные пистолеты Mauser C96 (тот самый “товарищ Маузер”, которому давал слово Владимир Маяковский), самолеты разных типов, бронетехника, а также артиллерийские орудия – в дальнейшем предполагалось локализовать и их производство.
Гитлерюгенд в Китае
Фон Фалькенхаузен советовал Чану вести с японцами войну на истощение, воздерживась от нападения на север от линии Хуанхэ и широко внедряя партизанскую тактику. В результате японское наступление забуксовало на несколько месяцев, что позволило правительству Гоминьдана перевести свои людские ресурсы и военную промышленность вглубь провинции Сычуань. А главное, успешные бои в ходе второй битвы за Шанхай и оборона Нанкина продемонстрировали, что НРА может противостоять технически и организационно более современной императорской армии.
Несмотря на большие потери, 76-дневная оборона Шанхая повысила боевой дух китайцев и, в конечном итоге, привела к разгромам усиленных танками японских соединений в Тайержуане в 1938-м и Сысянь-Заояне в 1939 году, когда к войне в Европе еще только готовились.
Так что решение Чан Кай-ши отправить Вэй-Го на учебу в Вермахт не должно удивлять. Связи китайского генералиссимуса в Третьем Рейхе оказались настолько обширны, что даже после начала японо-китайской войны 1937 года в Берлине осталось значительное китайское лобби, выступавшее за возобновление полномасштабного сотрудничества с Поднебесной, несмотря на китайско-советский Пакт о ненападении. При отзыве миссии фон Фалькенхаузен и его коллеги пообещали не предоставлять японцам никакой информации о китайских военных планах и слово сдержали.
Генералиссимус Чан Кайши
В 1940-м ось Берлин-Рим-Токио юридически оформилась с подписанием Тройственного пакта, и в следующем году немецкая помощь Китаю полностью прекратилась. Впрочем, близорукий отказ от сотрудничества с Китаем сильно ударил по германской промышленности – и даже дружба с СССР не компенсировала этих потерь.
Как бы то ни было, Рейх все же успел поработать над созданием предпосылок для разгрома Японии. Правда, это не слишком помогло Чан Кайши: проиграв коммунистам, он был вынужден в 1949-м оставить континентальный Китай, став президентом Китайской Республики на Тайване. Вэй-Го, к тому времени полковник и командир танкового батальона также бежал на остров. Его личная связь с Германией, однако, продолжилась – вторая жена Вэй-Го была наполовину немкой.
Ирония судьбы, однако, состояла в том, что несмотря на участие в президентских кампаниях, выше постов главнокомандующего Вооруженными Силами, генсека Совета национальной безопасности и президентского советника он не поднялся. Причем советовал он своему сводному брату – родному сыну Чана Кайши Цзяну Цзин-Го. Который с 1925 по 1937 год жил в СССР. Причем не просто жил – он искренне увлекся ленинскими идеями мировой революции и даже какое-то время снимал комнату у старшей сестры вождя мирового пролетариата Анны Ульяновой-Елизаровой и взял фамилию ее мужа.
Но его карьера там складывалась куда менее радужно, чем у Вэй-Го в Германии: коллективизация подмосковных сел, “Уралмаш”, арест и высылка из страны вместо расстрела.
Возможно, поэтому Цзян Цзин-Го в конечном счете из почитателя Ленина стал антикоммунистом, еще более ярым, чем отец и брат. Впрочем, и у него сохранилась связь с советской молодостью: из СССР Цзян привез жену. Так белоруска Фаина Вахрева стала первой леди Тайваня. Впрочем, это уже совсем другая история.
пятница, 29 декабря 2017 г.
Если точнее -Сахалин был до улицы Ипподромной (или "Чукотской) до Богдана Хмельницкого,- дороги в новый аэропорт,с-з Родину(,где Ипподромный м-н) Постройки частного сектора,где собственные одноэтажные дома. центром Сахалина,считался "Бешеный угол",-небольшая площадь около бани и где стояла пивная,позже там базарчик был. Вот все,что было по правую сторону от движения автобуса№ 7 (Икаруса-длинного) начиная от Ул Маяковского, мимо парка с летним кинотеатром ("Пионер или как он назывался?), справа от 32 школы. Там жило много староверов,большинство мужчин "сиделые" отсидевшие срока при Сталина и позже, главным и любимым занятием которых было ,-разведение голубей. Каких только голубей не было: чисто почтовые,-которые внешним видом особо не отличаются,зато имеют отличные летные качества, "Дутыши-с важной походкой и выпирающей сильно грудью, "Монахи" у которых не столько на ногах оперение большое было,как на голове,-небольшой красивый хохолок. В каждом собственном дворике,была своя голубятня,чаще более красивая и выше,чем сам хозяйский дом. "Голубятники",-по своему,были больными людьми по отношению,каждый к своей голубятне,за то,мог ночью уничтожить голубятню конкурента. Бывало,в ход шло излюбленное оружие мужиков,топоры и из-за голубей убивали друг-друга. До,что там,-был случай,который лично я знал,когда брат зарубил брата. Голубятники,были в полном смысле слова,-фанатики большие: они часто сами могли голодать,но голубей кормили в любом случае. У них на Центральном рынке,была своя тусовка,где продавали,меняли голубей и там продавали лучший,специально сделанный корм для голубей. Хлебом,таких птиц старались не кормить т.к. от хлеба птица жиреет и уже не может нормально летать. Главным забавой,-это были пари на деньги,которые между собой заключали голубятники,целыми днями спорившие друг с другом или чаще целой толпой,человек 25-30,собравшись у "Бешеного угла" и доказывающие,чей голубь или пара голубей лучше. Там оценивалось все: и хороший,легкий взлет с "уходом в точку" когда птицу было практически не разглядеть в небе, как умеет "бить"-кувыркаться через голову в воздухе. Причем,тот голубь который "хитрил" и кувыркался не через голову, а через крыло,-осуждался и "переводился" в условно низшую категорию,как бы "подбраковывался". Каждый из этих мужиков гордился каким то самым своим "козырным" голубем или парой голубей. Голубиные пары оценивались по тем же критериям,по которым оценивают и людей: верность(недаром говорят-голубиная верность),когда голуби буквально на секунду не отходят друг от дружки,делятся кормом,-ожидая когда другой насытится,по очереди высиживают яйца и заботятся о птенцах Таких голубей хозяин лелеет особо и используя качество,которое бывает сильно развито в некоторых экземплярах: привязанность либо к своей "половинке",либо,просто к "своему дому",хозяину,-которого голуби узнают из любой вышины,-тренирует их: унося каждый раз или увозя все дальше от дома и наблюдая как он быстро ориентируется и через сколько возвращается в голубятню. Само-собой,почтовых и тренировать практически столько не надо,у них срабатывает "врожденный компас",который через сутки, давал возможность вернуться голубю из "Орджо"-Владикавказа,куда его специально отвозили,попросив знакомого таксиста,в Грозный. Однако,споры,как правило,заключались на других птиц: таких голубей или даже голубок(что очень редко бывало потому,что голубки,чаще улетают за понравившимся им голубем) которые " сажали" чужую стаю или голубя и происходило это так: когда кто-то поднимал своих голубей в небо и стая "поймав кураж" в вышине, начинала резвиться, понтуясь друг-перед другом,своей "удалью": кто исполнял серию из переворотов "бил" в небе,бывали такие,которые,как бы подражая ястребу, начинали падать "камнем" вниз, рискуя разбиться увлеченные своим "трюком" В самый разгар представления в "цирке на небесах",заключались пари и кто-то говорил,что его голубь уведет за собой и посадит ,а это означало,что именно,-в своем дворе и на крыше своего дома и голубятни, "веселящуюся" в небе,стаю или скорее всего,увлечет за собой,какую-нибудь голубку и "приведет ее в свой дом". Такие пари заканчивались,понятное дело,часто руганью,а то и дракой,но проигранное отдавали,но нам,пацанам,самое страшно было наблюдать,когда возвращаемой,улетевшей за понравившимся кавалером, голубке,-хозяин отрывал голову,зажав ее между указательным и средним пальцами и резко ударив этой рукой по своей коленке,таким образом "выбраковывая" стаю. Правда,чаще бывало,когда голубятники находящиеся в приятельских отношениях, заканчивали пари шутками и приколами в пивнушке у "Бешеного угла", а улетевшую голубку,проигравший оставлял приятелю говоря,что пара должно быть хорошая получится При условии,если совпадали природные качества и другие особенности птицы. Впрочем,в те времена,подобная жизнь протекала на каждом из "куянов" в Грозном: "Индюшке"(где Трампарк),"Щебелиновке"(Октябрьский р-он.по правую сторону от (Окружной) Сайханова,когда едешь в Алды или Черноречье, где 8-го Марта,только по другую сторону от трамвая),"Голубин",-где пос Войкова, "Бароновка","Собачевка" на 36 участке в Старопромысловском р-не, "Соленная балка" остается слева. Тогда на Сахалине,как,впрочем и на других "куянах",ночами света,практически не было. На "Сахалине" у Бани,где "Бешеный угол" стоял один столб с лампой(тогда еще неоновых не было) и был полный "мрак" освещаемый местами полосками света пробивающегося между ставнями. Такой "мир" по ночам окутывал попавшего туда пешехода,как ,впрочем в центре города,буквально,пройдя один квартал от старого здания МВД и стоявшего напротив КГБ,в подвале которого был КПЗ или ИВС,как сейчас называется, в одном из помещений которого,где стояли отопительные бойлеры и отдыхали дежурившие менты, вся стена была,подобна лицу переболевшего оспой, испещрена выемками от пуль в каменных стенах. Сколько бы не забеливали,не затирали,-свидетельства ЧКистких расправ,массовых казней так и оставались видны. Через квартал начиналось,самое,по своему интересное место,которое жило своей жизнью,своими отношениями,был свой мир,-далекий от глаз не посвященных и назывался этот мир-"Махалей джигуру"(Слива,если,что в правописании,-поправь),это была ул.Московская на которой и существовала "Еврейская слободка",возникшая рядом с крепости "Грозной",еще с момента основания. Пожилые евреи,многие говорили на чеченском и хорошо знали обычаи и стоит сказать правду, что единственный народ , не заставший захватывать дома высланных чеченцев и ингушей,мародерствовать и угонять скот,-были евреи.В дни выселения, главный еврейский раввин,бывший на то время в Грозном,собрал еврейский народ и предупредил,что проклят каждый и род того,кто делом или даже мыслью позарится на имущество высланных или поселится в домах,которые покинули чеченцы и ингуши. В то время,пожалуй единственный кто с убеждением сказал,что чеченцы и ингуши обязательно вернуться на свою землю. Это происходило у одной из синагог,которая находилась на самой Московской,где позже,при совдепии,был склад,кажется от "Треста столовых и ресторанов",где хранились,столы,тарелки с надписями "Общепит" и т.п. По ночам на Московской кипела в темноте своя жизнь и любители "казино",понимают эту страсть,когда люди сутками,в некоторых домах,как к примеру у "тети" Хани,где жила Ханка со своим братом Мухоем и бывал "Майдан",как у нас называли "Катран"т.е. подпольное казино. Еда и напитки, игрокам подавались прямо к "зеленому сукну" т.е к месту игры.. Тогда,знающие и которых знали,легко и свободно чувствовали себя по ночам на "Махалее", а кто из девушкой прогуливался, выйдя из Трека по железному мостику и вот, ты почти "на пятачке" Махалея", с уверенностью,что в ее адрес не будет какой-нибудь тупой шуточки и т.п. В то же,время, "менты" не рисковали ночью там появляться,а если появлялись то на машинах и очень редко,-ночью. "На "пятаке" в самом центре Еврейской слободки,так же стоял один столб с лампой и старшие,часто давали "пацанятам" либо жвачки(в начале даже 70-х,-редкость), либо рубль,когда они требовали сигареты,чтобы само курево,как бы не давать,с условием,что разобьют со "стрелки",то бишь,-рогатки, лампочку. Интересное дело,начиналось на "слободке",когда в Грозном,особенно осенью-зимой,начинался сезон сырой,мерзкой погоды с часто моросящим дождем, а в то время и в центре асфальт далеко не везде лежал. Московская, на которой местами выступала, выложенная еще в старину булыжником,мостовая, но везде была наша,грозненская жирная,густая,как и подобает,нефтяной почве,-грязь. Которая налипая на обувь,могла в легкую "сорвать" и ботинок с ноги, если необдуманно шагнул и глубоко увяз и подобным образом,бывало машины увязали,что только трактором и вытягивать оставалось, и плюс ко всей этой "радости"-грязь эта очень тяжело отмывалась от обуви, а машины в эти сезоны и мыть смысла не было т.к. они забрызгивались одна от другой в считанные минуты,стоило выехать со двора. Так вот: как то "менты" решили провести,как то бывало, "облаву",рейд на Московской,которые они совершали даже на машинах "Скорой помощи" ,облачившись в белые халаты,но понятное дело,наглые, самодовольные физиономии,никакой медицинский камуфляж, не спрячет. Это было где-то в ноябре,когда у нас, мерзкая погода бывала регулярно, резво,как они планировали, выскочили на 3-4 машинах с разных сторон: одни,где-то с Ноя Буачидзе, а другие с Субботникова или Пролетарской, подстегиваемые не столько "профессиональным" азартом, сколько запахом "бабла", которое они "состригали" при любом раскладе во время облав. Если облава была "удачная"(а мы,как то раз,"отсиживая" одну "пару" занятий в университете, в "Треке", где раньше был "лягушатник" плавательный бассейн,напротив телестудии,-были очевидцами мечущихся сквозь проходные дворы на том берегу Сунжи, людей за которыми бегали "врачи" в белых халатах,словно это происходит в психбольнице какой-то, а в один момент, из дома выбежал человек с чемоданом и сильно размахнувшись бросил его в быстрину Сунжи. В полете, чемодан,оставлял за собой полосу темного шлейфа, а ударившись о воду,распахнулся и высыпавшееся содержимое создало на воде пятно бурого цвета,которого продержалось всего лишь секунды,моментально разнесенное волнами Сразу же.все мы поняли,что это выбросили полный чемодан,-анаши,("дури","дряни""плана" или марихуаны,как ее называют в мире), но в тот,промозглый,осенний день,облава не задалась с самого начала и выскочившие к "пяточку" на Московской "таблетки" УАЗики, увязли колесами, сев в грязь "пузом" автомобилей. "Менты" матерились по рациям,вызывая на помощь технику,которая смогла бы их вытянуть, пытались сами вытолкнуть машины, а все,кто первые минуты, "припал на низком старте", избавившись от всего криминального,что могло быть в карманах,с наглыми усмешками подошли к захваченной грязью,-"группе захвата", а кое-кто и "прикалываясь" стал давать идиотские советы. Закончилось все тем,что латентный кримминалитет, вытащил из грязи совковую милицию.. Вернувшись к Сахалину,хочу напомнить, что в 60 х по ул Первомайской,практически,действовал "комендантский час" и ходили патрули совместные один-мент,один офицер военный и где-то пятеро солдат, начиная с 10 часов. Драки постоянные были и поэтому назвали "Бешеный угол" т.к. на "чужого" из другого района ,забредшего туда, накидывалась эти 6-7 человек,торчавшие там целыми днями,но предварительно "пробивали" кто он и,что представляет задавая вопросы и "пробивая на душок", а там и молотили,причем с присущей этим людям изощренной жестокостью,цепями,кольями,арматурой. Всякое бывало,но с середины 60-х, начиная между школами(там кажется 14 была,если не ошибаюсь) их локализовали у бани и они не часто отваживались выходить в город, а молодежь в выходные дни стремились попасть на "танцы", "дискотека"-понятие еще не родилось в мире, а шла волна рока поднятая Элвисом Пресли и особенно "Beatles". В Грозном появились свои группы,а так как слово "рок" было запрещено в обиходе,как тлетворное влияние Запада(Замечаем сегодняшнее возрождение Кремлем тех же методов оболванивания?) то самым крутым был ВИА "Ровесники" преимущественно учившиеся в Нефтяном институте. Танцы были в "Треке" парке Кирова, в ДК Железнодорожников за вокзалом, в ДК Ленина(но там больше помпезные коммунистические мероприятия проходили)и нормальна танцплощадка была в парке завода "Красный молот",а скорее "садике" как мы его называли. Там стояла открытая танцплощадка и танцы были в теплое время,обычно разрешали начиная с 1 Мая. Если быть точным,то туда шли не танцевать, а "сражаться" и не было дня,чтобы обходился без драки. Так в ДК Железнодорожников заправляли пацаны с Адов и Черноречья с Ахмедом Парчаевым,бывшим старшим и наиболее авторитетным. У "Красного молота" одно время бывали со Старой Сунжи и у них один из известных наиболее был-"Мунтус", но потом в "молотовском" саду,перебравшись,тусовались пацаны с "Хоз.мага" "3-его совхоза" и с "Луча" т.е. с "верховьев" ул Ленина, а в то время,среди них,как бы "старшим" был- "Бай",занимавшийся тогда борьбой,был дерзким и толковым парнем. Впрочем, "танцы "не столбили", а просто следовали за своей любимой группой,чаще за Ровесниками т.к. они были и самыми престижными,а следовательно и самые "крутые" девушки,студентки ВУЗов, следовали за своими кумирами, а "хулиганы"совсем,по "Есенински" (Как может любить хулиган! Как он может быть покорным!")преследуя цель и предмет мечтаний,каждого юноши, появлялись там же. Драки,больше были инструментом,позволявшим обратить на себя внимание. Так "сахалинских" вытеснили из тех мест,где они в начале 60-х с обрезами и цепями,не давали прохода другим, накидываясь на вайнахов. Правда,еще бывали в конце 60-х, когда "сахалинские" вылазки совершали в районе "Консервного завода" и трамвайного кольца, но контингент менялся и на Сахалине где стали покупать дома и селиться чеченцы и ингуши. Примерно такую картину "маслом" я видел в Грозном нашей юности.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)